Читать «Озерные арабы» онлайн - страница 35

Деревня Бу Мугайфат находилась милях в двух от Эль-Кубаба. Мы отправились туда из мадьяфа Саддама по протоку, который, словно шоссе, соединял две деревни. Я спросил Саддама: образовались ли эти проходы в тростниковых зарослях естественным путем, или их проложили люди? Он объяснил, что, когда вода спадает, маданы проводят через заросли буйволов, чтобы образовался проход, который потом остается открытым, так как по нему постоянно снуют лодки. По дороге мы натолкнулись на дюжину буйволов, стоявших в воде прямо посередине протока. Человек, сидевший на носу лодки, ударял их шестом по голове, чтобы сдвинуть с места, но они не обращали на нас ни малейшего внимания, даже когда лодка задевала их спины.

— А везде ли глубина такая, что буйволы достают ногами до дна? — спросил я.

— Не везде. Но когда они жуют тростник, они должны иметь возможность упираться ногами в дно. Да они любят находиться в воде, ты ведь только что сам убедился в этом. Иногда, когда паводок бывает очень высокий, им приходится стоять на площадке перед домом. Тогда их осаждают мухи и их общее состояние ухудшается. К тому же, если они не пасутся сами, хозяевам бывает трудно обеспечить их кормом. И без того мадан проводит весь день, срезая и собирая тростник буйволам на ночь. В этом вся жизнь мадана — срезать тростник на корм буйволам.

В Бу Мугайфате было восемнадцать домов, тесно сгрудившихся под натиском тростниковых зарослей. Мы причалили у одного из самых больших домов, выбрались на скользкий черный берег и протиснулись через узкий проход в дом. Внутри находилось несколько человек, и все, мешая друг другу, расстилали коврики и раскладывали подушки.

— Добро пожаловать, Саддам! Добро пожаловать, сахеб! — сказал наш хозяин Сахайн, чье имя означало «маленькое блюдо».

Все столпились вокруг нас, чтобы пожать нам руки. Как и все маданы, они носили либо белые, либо темные рубахи. Только у детей была одежда более ярких цветов. Внутри дом выглядел так же, как и тот, что я видел накануне, но с одним важным отличием, значение которого объяснил мне Саддам. Вход в дом был на северной стороне — стало быть, это была раба, объединяющая под одной крышей жилище хозяина и гостевой дом. Среди маданов, как и среди других племен, путник может остановиться в любом доме, чтобы поесть и переночевать, и никто никогда ему не откажет. Когда в деревне есть мадьяф, гостю подобает остановиться в нем, если у него нет друзей в этой деревне. Если мадьяфа нет, приезжему следует идти в рабу. Любой житель деревни может превратить свой дом в рабу или построить мадьяф, но для этого надо обладать определенным положением. Позже мне рассказали, что один молодой человек, заработав в Басре некоторую сумму денег, вернулся в свою деревню на озерах и построил себе мадьяф. Жители деревни усмотрели в этом явную самонадеянность, и когда в течение года умерли сначала его сын, а потом жена, они ничуть не удивились.

— У его отца никогда не было ни мадьяфа, ни даже рабы, — говорили они. — Если уж он решил построить мадьяф, надо было пойти к сейиду и получить его благословение. Без этого ничего не выйдет.