Читать «Птички в клетках (сборник рассказов)» онлайн - страница 124

— У меня во дворе мотоцикл. Махнем куда-нибудь. Я тебя потом заброшу домой.

Виктория, которая работала кассиршей, должно быть, услышала это его приглашение, но я и не подозревал, какую ошибку совершаю.

— Мой девиз: с народом общайся, но, кто ты есть, не забывай, — прокричал мне Гарри, когда я сидел у него за спиной.

Назавтра стало ясно, что Виктория меня возненавидела. Обычно Гарри отвозил домой ее. Она обиделась и теперь ходила по магазину, вздернув носик, так что я очень хорошо его разглядел, особенно тоненькие ноздри, и то и дело огрызалась. Носишко был высокомерный и вздорный, и именно в него-то я в первую очередь и влюбился, а потом пошел сверху вниз. После того как я еще раз или два уехал вечером с Гарри, Виктория окончательно решилась. Она стала всеми силами добиваться, чтобы меня уволили. Восстанавливала против меня хозяина — пробьет на чеке не ту цифру и возмущается при покупателях, что я перепутал цену. Однажды в магазин явилась покупательница и пожаловалась, что я прислал ей разные туфли, одну крокодиловой кожи, а другую — змеиной: это Виктория их подменила. Меня ее проделки только смешили, а она никак не могла это понять и все сильнее закусывала удила. Она перегибала палку, как все женщины. А хозяин был не дурак. Однажды она увидела, что в дверях кладовой торчит низ стремянки, на которую мы лазили, когда доставали с верхних полок обувь, решила, что это я туда залез, чтобы снять одному покупателю с удочкой спортивные башмаки, и как толкнет: хоть и кроха, она была очень сильная. На стремянке стоял Гарри. Он сверзился на пол, и вместе с ним — гора коробок.

— Это еще что за мазня? — спросил хозяин, указывая на один из портретов сэра Уолтера Рэли работы Гарри.

— Мой предок, — надменно процедил Гарри.

Уволили не меня, а его. Он был очень доволен.

— Она ничего девчонка, но я ее не выношу. Однажды на танцах она запустила в меня хлебом, — сказал Гарри. — Подамся-ка я в Лондон.

И мы с Викторией остались, ошарашенные, вдвоем. Она переменилась. Перестала со мной ссориться. Несколько раз я провожал ее домой. Меня приводило в восторг, как ее каблучки стучат по тротуару, как она выпроваживает из комнаты мать, как разговаривает с собаками. Я гладил ее шею в парке, и она выгибала спину от удовольствия. Когда мы заходили ко мне, она садилась ко мне на колени, обнимала так крепко, что я начинал задыхаться, и принималась рассказывать, как она любит Гарри, всю жизнь, еще со школы.

— Гарри? — переспросил я. — Ты хочешь сказать: сэра Уолтера Рэли. — Она вся подобралась.

— У него есть доказательства, — отрезала она. — А тебя я никогда бы не смогла полюбить.

И вот тут вмешались ее подруги и ее мать.

— Не огорчайся, — убеждали меня они. — Это все глупости. Да, она с норовом. Наберись терпения. Не перечь ей.

Как бы там ни было, Гарри был далеко, в Лондоне. Приехал он всего один раз, на пасху. Мы втроем пошли в кафе.

— Лондон — самый опасный город в мире, — сообщил Гарри, многозначительно глядя на меня. — Там надо знать все ходы и выходы, иначе попадешь в такую передрягу — будь здоров. И все равно: человек может общаться с народом, но должен помнить, кто он есть.