Читать «Александр Дюма Великий. Книга 1» онлайн - страница 189

Мадемуазель Марс согласна сыграть молодую лже-вдову, это как раз ей по возрасту, и «она была не прочь со мной помириться <…>. Она аккуратно является на репетиции, несмотря на холеру, и с помощью этой одноактовки ей удается привести меня в такое бешенство, как если бы мы работали над пьесой из пяти актов. Каждый день она находила что исправить: я брал пьесу домой и исправлял». Зато с Анаис Обер, племянницей, никаких проблем. Монроз играет мужа, Каролина Дюпон — горничную, как и было задумано, а Менжо — молодого ловеласа. На премьере 4 апреля в зале, пахнущем хлоркой и камфорой, не более пятисот человек. «Город был во власти ужаса, на улицах вспыхивали мятежи», — отмечает в своем отчете «la Gazette de France». Успех средний. «Менжо, попав под проливной дождь, встряхиваясь, возвращался, в замок.

— Ну и погода! — говорил он, — во мне воды, как в разбавленном для школьников вине!

Кто-то из зрителей свистнул; видимо, хозяин школьного интерната».

На расстоянии, уже в «Мемуарах», юмор снимает горечь от свистка. В момент же происходящего Александр так удручен, что отказывается быть названным в качестве автора после спектакля, как это было принято. Впрочем, и другие театры не в лучшем положении, в том числе и театр Гареля. Однако, неистощимый на идеи, он заполняет газеты рекламой: «Не без удивления замечено, что театральные залы — единственное из общественных мест, где, вне зависимости от количества зрителей, не случилось ни одного заболевания холерой. Сей НЕОСПОРИМЫЙ факт мы передаем ученым для исследования». Поскольку залы продолжают пустовать, его не могут обвинить в лживой рекламе. Он холоден с Гюго после провала «Марион Делорм». Он изводит Александра предложениями перестроить «Нельскую башню», в которой содержится «мысль, способная взбудоражить весь Париж». Александр не соглашается, однажды этот сюжет ему уже предлагал Роже де Бовуар, а в другой раз Анри Фуркад, брат директора школы в Виллер-Котре. Пока что он занят подготовкой материалов к своему исследованию «Галлия и Франция», на которое ставит куда больше, чем на исторические сцены в «La Revue de Deux Mondes».