Читать «Военные разведчики XX века» онлайн - страница 173
Михаил Николаевич Толочко
— Фамилия? — рявкнул побагровевший чиновник.
И тут дама назвала фамилию из моего «бетонного» паспорта.
Он бросился к телефону, набрал номер, назвал эту фамилию и приказал:
— Объявите по всем границам розыск с немедленным задержанием! Весьма срочно!
Надо сказать, что приступы страха у меня всегда наступают тогда, когда действительная опасность уже миновала. Так случилось и теперь. Я довольно спокойно взял у чиновника из рук трубку и, улыбаясь, сказал:
— Думаю, что сумею вам раскрыть большее. У меня тоже давно появились подозрения и я вам изложу их. Эта фамилия — наверняка вымышленная, и вы такого человека не поймаете. Я предложу другой путь. Но это большой разговор. И очень скучный для нашей дамы. Предлагаю завтра встретиться в два часа в ресторане отеля «Адлон». Я сейчас закажу столик!
Я набрал номер и сделал заказ. Еле досидел за столом до конца обеда. Потом забрался в самый уголок Тиргартена — розарий имени какой-то королевы.
Задумался. «Все погибло… Я в западне… Надежды нет — я один».
Иоланта вспыхнула. Захлопала в ладоши.
— И вдруг появилась я! С другим паспортом в бюстгальтере! Для тебя, милый!
Я взял ее руку и прижал к губам.
— Ты тогда спасла мне жизнь.
Глядя на меня сияющими глазами, она махнула рукой:
— Да ну!.. Оставь, милый! Мы же товарищи!
— Да, — сказал я. — И как товарищ, спасенный тобой, я передаю тебе предложение Центра: врезайся в сечу глубже!
Иоланта побледнела. Широко открыла глаза.
— Ну?
— Ты должна выйти замуж. За пожилого итальянского полковника, шефа итальянской разведки против Гитлера. Он часто уезжает в Рим и Кельн, где проживает его родственница, жена тамошнего оберштурм-банфюрера, который завербован итальянцами. У полковника великолепная военная информация. Ты сделаешь оттиски ключей от сейфа и будешь впускать меня по часам. Я буду фотографировать всю добычу.
— А я?
— Что ты?
— А я должна выполнять роль его жены?
— Да.
Мы долго молчали. Когда пауза стала нестерпимой, я сказал:
— Но ведь ты же не молилась на мой портрет все эти годы работы в разведке. Какая разница…
Она тяжело подняла веки. Выражение глаз показалось мне странным.
— Ах вот что! Разница есть, и жаль, что ты ее не понял. Очень жаль.
— Иола, но…
— Постой. Вопрос: твои начальники — Борис Берман и оба наши генерала — отправили бы в чужую постель своих жен?
Я не ответил…
А ночью Иоланта вдруг разбудила меня. Открыл глаза, увидел, что свет в комнате зажжен, Иоланта торопливо одевается и, захлебываясь слезами, кричит мне:
— Не знаю, б… Мафальда Муссолини или нет, но ты хочешь сделать меня б…ю! Как ты посмел!..
— Елочка, успокойся. Возьми себя в руки! Пойми, что проституция — это тоже специальная необходимость и никто не упрекает…
Натягивая на себя платье, Иоланта долго путалась в складках, наконец, высунула голову и, глотая слезы, завизжала:
— Ты посылаешь меня… с каким-то полковником!
Она употребила очень грубое выражение.
Обтянула платье по фигуре, утерла рукавом слезы, схватила чемодан, выволокла его на середину комнаты, раскрыла шкаф и стала швырять в чемодан свои платья, громко всхлипывая. Вдруг остановилась, повернулась ко мне и крикнула по-английски: