Читать «Мужчины любят грешниц» онлайн - страница 86

– Где она живет?

– Кто, Тарасовна? На Садовой, у них там свой дом. Они продали тут квартиру и купили там, номер четырнадцать. И телефон велела дать, если спросят. Хотите, я с вами?

Следующие полчаса я торопливо рылся в ящиках письменного стола, выгребая семейные и случайные фотографии, старые письма, разный мусор. В моем столе царил такой же бардак, как и в Лешкином. Я туда лет сто не заглядывал. Это был Лискин стол.

Тарасовна долго рассматривала каждый снимок, держа его на расстоянии вытянутой руки. Я не верил, что она узнает кого-нибудь, но не хотел ничего упускать. Я ничего не ждал от визита к «старой даме», как я ее окрестил. Определение подходило ей как пресловутое седло корове. Тарасовна была громадной, как квашня, громогласной старухой. Она деловито перебирала фотографии – мои, Лискины, моих родителей, Казимира в плавках на море, у себя на стройке в оранжевой каскетке, какого-то домашнего застолья, Лены и Костика, Лешки Добродеева на празднике города – сияющего, с воздушным шариком; Лискиных коллег-журналюг, нахальных, молодых, смеющихся. Я нашел даже смазанную фотографию экстрасенса Ильи Заубера, неизвестно каким чином затесавшуюся в пеструю компанию. Во всяком случае, я подумал, что это он, хотя не поручился бы. Я добавил туда же пару снимков корпоративной вечеринки в банке и субботника во дворе нашего дома. Лиска держит тонкое безлистное деревце, я бросаю лопатой землю.

Тарасовна шевелила усами, поджимала губы, хмурила брови, проникнутая серьезностью момента. Я, устав рассматривать ее лицо, бродил взглядом по комнате – по бесчисленным коврам, тусклым стеклам серванта, плюшевым зверушкам вперемешку с подушками на громадном диване.

– Вот этот! – торжественно сказала Тарасовна, и я вздрогнул. Она протягивала мне фотографию. – Он самый! Я запомнила. Как сейчас вижу – она вошла, а он из-за угла и – шасть за ней! И оглядывается. Я еще подумала – не наш, чужой. Никогда раньше его не видела, а ведь мы там жили, почитай, десять лет. Хотела сказать, да потом думаю, вам не до меня. Горе-то какое! Такая славная она была, молоденькая, всегда слово найдет приветное, спросит, как здоровье. У меня артрит, так она, поверишь, растирку принесла. И вроде помогло, хоть и ненадолго. Такая хворь безбожная, ничего не берет. Он! Я его запомнила, точно он. Если бы не Анюта, я бы видела, когда он вышел, а Анюта пришла, тары-бары-растабары, потом чай сели пить. Кабы знать! – Она покачала головой и спросила деловито: – Лида сказала, ты письмо от нее получил? – Она перекрестилась. – Видать, и там нет ей покоя. Бедная!

…От чая я отказался. Шел пешком из пригорода под дождем. Погода испортилась окончательно. Мне нужно было подумать. Я двигался как автомат. Сияли размыто фонари и автомобильные фары, несколько раз меня обдало холодной водой из-под колес. Я даже не остановился, только утерся рукавом. Мне уже казалось, что я с самого начала знал, кто зашел в подъезд следом за Лиской. Больше некому. Если бы я дал себе труд подумать раньше, догадался бы.