Читать «Охота на пиранью» онлайн - страница 20

Повозка проехала во двор — и двое мужиков, одеждой ничуть не отличавшихся от конвоиров и Кузьмича, шустро кинулись захлопывать ворота. У обоих на плече висели карабины — определенно австрийские «Стейр-Манлихер», хозяин не скуп…

Их прибытие не привлекло к себе ни малейшего внимания — вооруженные привратники, захлопнув ворота и задвинув брус в железные петли, удостоили лишь мимолетного взгляда, а больше никого и не появилось. Только два лохматых здоровенных пса добросовестно рвались с цепей, захлебываясь лаем. Стояла полная тишина, если не считать собачьего гавканья, голубело безоблачное небо, сияли орлы над главным теремом — теперь, вблизи, Мазур рассмотрел, что его окна покрыты яркими, многоцветными витражами в стиле русских миниатюр из рукописных книг.

Повозка проехала мимо, к башне, сложенной из цельных стволов, соединенных железными скрепами, — сразу и телега, и люди стали крохотными рядом с исполинским сооружением высотой в добрую сотню метров. Совсем рядом с башней стояло строение, больше всего напоминавшее старинный купеческий лабаз: стены из толстых бревен, пара крохотных окошечек, забранных надежными решетками. Крыша, правда, под стать общему стилю изукрашена деревянным кружевом, а ее острый гребень увенчан кованым флюгером в виде волка с разинутой пастью.

Возница натянул вожжи, и повозка остановилась. Тут же соскочили верзилы, неспешно, покряхтывая, слез Кузьмич, кивнул Мазуру:

— Спрыгивай, голубь. Прибыли.

Мазур спрыгнул, поддержал плечом Ольгу, соскочившую следом и на миг потерявшую равновесие. Кузьмич чуточку издевательским жестом выкинул руку:

— Приглашаю проследовать, милые. Хоромы не особенно барские, но так уж жизнь устроена, что каждому свое место отведено…

Он первым поднялся на крыльцо, невысокое, в три ступени, распахнул тяжелую дверь, обитую фигурными коваными полосами. За ней оказался короткий коридор: с одной стороны — глухая стена, с другой — три двери с полукруглым верхом, запертые на огромные черные висячие замки. Освещался коридор ярко, тремя электрическими лампами. В дверях имелись закрытые заслоночками окошки, больше всего напоминавшие тюремные «волчки». С табурета в дальнем конце шустро вскочил еще один ряженый, тоже молодой, поставил карабин в угол, сорвал картуз и проворно раскланялся:

— Наше почтение, Ермолай Кузьмич…

Самое интересное — все это ничуть не выглядело комедией на публику. Ряженые вели себя естественно и непринужденно, это были их будни, повседневная манера общения. Видно, что привыкли к этой одежде и к оружию, постоянно находившемуся под рукой…

Кузьмич покровительственно кивнул. Прошелся вдоль дверей, указательным пальцем трогая замки — тоже смахивает на устоявшуюся привычку, — поскрипывая сапогами, остановился перед караульщиком:

— Как жизнь идет?

— Как ей идти? — угодливо подхихикнув, пожал плечами караульный. — По-накатанному, Ермолай Кузьмич, совершенно, я бы сказал, благолепно — ни малейшей вам шебутни и истерик. Вот что значит вовремя поучить уму…