Читать «Кровью омытые. Борис и Глеб» онлайн - страница 17

Забегала, засуетилась челядь, а пока Блуд баню принимал, боярыня Настена стряпух торопила…

От стола, сытно оттрапезовав, Блуд удалился в опочивальню, и вскоре по всем хоромам раздался его могучий храп…

* * *

В самые холода появился в ските инока Григория инок Амвросий. Расширили они обитель, место под часовенку расчистили, на вход в скит дверь навесили. Отогревались отшельники у костра, на нем и пищу варили.

Слух о благочестивых Старцах распространился далеко по деревням, и потянулся в скит люд, одолеваемый заботами.

Наведался в обитель и великий князь, посмотрел, головой покачал:

— Скудно живете, иноки.

— Роскошь ли надобна, чтоб молитву творить, — ответил старец Григорий.

Уезжая, пожертвовал князь обители гривну серебра и еще обещал помочь в строительстве церкви на днепровской круче, чтоб было видно ее издалека и всяк мог в ней помолиться…

Бывал в ските и Борис, время даром не терял: хворост с кручи притащит, мудрых старцев послушает, трапезой их скудной угостится — и не раз думал, во истину, не в силе правда, а в вере.

* * *

Митрополичьи покои, срубленные еще для первого митрополита Михаила, от времени и непогоды потемнели, потемнел и тес на крыше. Покои просторные, здесь живут и те черницы, какие ухаживают за владыкой.

Все митрополиты из греков и рукоположены патриархом Константинопольским. Владыка Иоанн тоже грек и русским владел не так уж шибко и потому, читая проповеди, часто сбивался на греческий.

У великого князя киевского Владимира давно зрела мысль посадить киевским митрополитом епископа из русичей, да не получалось. Умер митрополит Леон, и не успел Владимир послать в Константинополь кого-либо из русских епископов для рукоположения, как патриарх уже Иоанна прислал.

Великий князь редко появлялся у митрополита, и, когда пришел, служки засутились, один веничком катанки обметал, другой шубу и шапку принял, а третий поспешил митрополита уведомить.

Владимир застал Иоанна в молеленке:

— Здрави будь, владыка.

— И тебе многие леты, великий князь. — Иоанн осенил Владимира двуперстием, указал на плетеные кресла.

Дождавшись, когда тот уселся, митрополит велел чернецу:

— Принеси молока горячего, да медку не забудь…

Пили молча, наконец Владимир сказал:

— Намедни побывал я в ските у иноков Григория и Амвросия, а когда воротился, осенила меня мысль, вот и пришел ею с тобой поделиться, владыка.

Митрополит ладошку к уху приложил, слушая внимательно. Владимир пояснил:

— Пора, владыко, монастыри на Руси ставить, а в оных место проповедникам, дабы веру Христову на Руси укрепляли.

— Задуманное тобой похвально, великий князь, Богу угодное, но готова ли к тому Русь? Русичи в церковь и то ходят неохотно, они на игрища бесовские тянутся. Созрела ль Русь для монашества?

— Созрела, владыка, созрела. Побывай в пещерах, там только ли Григорий с Амвросием? Монахи понесут по Русской земле учение Божье на родном русском языке, люду понятном.