Читать «Корсары Ивана Грозного» онлайн - страница 211

— В такой траве овцы мышами покажутся, — как-то раз пошутила Анфиса.

Повсюду краснела поспевшая крупная клубника. Путники разгребали руками траву и насыщались до отвала душистой ягодой. Иной раз все вокруг было синим от цветов, а чаще зеленел усатый ковыль, легко гнувшийся под дуновением легчайшего ветерка. Над головами в синем безоблачном небе парили огромные степные орлы. А синие и зеленые стрекозы перелетали с цветка на цветок.

В траве белели человеческие кости и черепа: то ли останки погибших беглецов из татарского плена, то ли русских или татар, павших в бою. На холмах встречались забытые боги, грубые каменные болваны, смотревшие на беглецов узкими глазками.

Когда удавалось поймать зайца, путники съедали его сырым, боясь разводить огонь, чтобы не привлечь внимания татарского разъезда. Счет дням потеряли и постов не придерживались, моля бога о прощении.

Первые дни беглецы надеялись на встречу с купеческим караваном. От Перекопа чужеземные купцы с восточными товарами направлялись Муравским шляхом на Москву и дальше в Швецию и Данию. С таким караваном в сотни груженых повозок и оседланных верблюдов часто ходили и русские. Киевские откупщики, местные купцы и прочий люд, связанный с куплей и продажей, были заинтересованы в том, чтобы караваны шли через Киев. И чужеземцы попадали между двух огней. Если караван шел прямо на Москву, недовольные киевляне в отместку грабили чужеземных купцов, а если они хотели попасть в Киев и сворачивали ближе к Днепру, их грабили запорожские казаки.

Но надежды беглецов встретить своих не сбылись.

Стоял июнь, солнце жгло немилосердно. Время буйного цветения прошло, травы желтели. Тяжелее всего путники переносили жажду. У них было с собой два козьих бурдюка с водой. Их несла Анфиса. Каждый мог ежедневно выпить небольшой деревянный ковшик теплой пахучей воды. Иногда путники видели дымок, поднимавшийся в небо, и тогда сворачивали, стараясь отойти от него как можно дальше.

На середине пути, в самый полдень, когда солнце светило ярко и немилосердно палило своими лучами, а путники спали под тенью дуба, росшего на высоком кургане, Петр Овчина поднял голову и прислушался.

«Будто кони скачут», — сказал он про себя.

Послушав еще, он взобрался на дуб и, раздвинув густые ветви, зорким глазом оглядел степь. Сначала он ничего не увидел. Потом ему показалось, что шевелится ковыль. Когда он услышал ржание, то понял, в чем дело. Вскоре и кони показались. Впереди промчался татарский табун в двести — триста голов. За ним скакали десятка два казаков, подгоняя коней гиканьем и свистом. Через час показались татары. Они промчались следом, нахлестывая нагайками бока своих коней. Еще через час ордынцы вернулись обратно, видимо считая, что дальше преследовать казаков опасно. Они проскакали на восток, возвращаясь к своим табунам.

Проводив глазами татар, Петр Овчина слез с дерева и рассказал спутникам все, что видел.

— Продадут казаки ордынских коней, оружие себе купят, одежду и погуляют не один день, — закончил он свой рассказ.