Читать «Сорок уроков русского» онлайн - страница 213

А еще есть множество отъявленных мошенников, «заряжающих» воду прикосновениями чудотворных рук своих или даже своим присутствием. Много всевозможных фокусников, за руками коих трудно уследить, или просто шукшинских чудиков, романтически мечтающих изменить природу воды, точнее вернуть ей первозданность, структурировать. Например, лабораторным путем воссоздать условия существования материи на Земле, каковыми они были в ту, доисторическую, эпоху, когда деревья были большими.

Впервые я столкнулся с одним из них на Таймыре еще в начале 70-х, и, честно сказать, поначалу мы заслушивались его байками о летающих тарелках, полтергейсте, биополях и прочих аномальных явлениях. Это все равно что таинственные сказки в пионерлагере, когда протрубят отбой и выключат свет.

А работали мы на дне астроблемы, в метеоритном кратере, где ленинградские геологи нашли алмазы «космического», импактного, происхождения — одно это уже ввергает всякого, особенно романтически настроенного, человека в море безудержной фантазии. И вот надо же было такому случиться: во время бурения одной из скважин под рыхлыми моренными отложениями обнаружился доисторический ледник мощностью до десяти метров. То есть не растаявшая линза того, древнейшего, ледника, который, вероятно, и срезал высокие борта метеоритного кратера, превратив их в цепь каменистых сопок, выстроенных по кругу. Бурение было колонковое, с отбором керна, поэтому буровики доставали лед и, матюгаясь, выкладывали его в керновые ящики. Им выгодно было бурить твердые породы, а лед, хоть и древний, все одно мягкий, зарплата страдает. Да и он уже подтаивать начал в ящиках. Старший геолог участка распорядился сделать описание, глянуть, нет ли растительных включений, и керн не сохранять: его тоже волновало другое — алмазоносные породы.

Сделать в условиях экспедиции хотя бы примитивный гидрогеологический анализ было невозможно. Буровики кипятили изо льда чай, варили чифир (говорят, был особый), а я принес полуметровый кусок керна в поселок из соображений попробовать доисторической воды. Растопили, попробовали: вода и вода, без видимых растительных остатков, кристальная, прозрачная. Раны не заживляла (в тундре они очень плохо заживают), голову не просветляла, не хмелила, ума, энергии и прочих телесных качеств не добавляла. Ну, ровным счетом ничего экзотического!

Однако чудик сбегал на буровую, забрал остатки льда и, трясясь от распирающего восторга, совершал открытия одно за другим. Сначала он уверял, что этот лед — космический, мол, остатки ледяного метеорита, но скоро от этой мысли отказался и после неких манипуляций заявил: «Живая вода!». Первозданная! Только мы ею пользоваться не умеем. Стал потреблять внутрь, по утрам умываться и натирать тело, а еще — поливать репчатый лук, выгоняемый на перо, и укроп в деревянных ящиках — очень уж зеленки хотелось. На его счастье, и на второй буровой подцепили эту же линзу, и живой воды у чудика прибавилось. Литровую фляжку он герметично закрыл в надежде увезти в Питер и там сделать полный анализ. Два летних и один осенний месяцы он пил воду, натирался и поливал рассаду в надежде заполучить тропический урожай и не давая выщипнуть даже перышка со своей грядки. Лук и укроп выросли точно такими же, как и в других ящиках, и в сентябре начали чахнуть, хотя он грел растения под лампой. Решил: виной всему мертвая, неплодоносная мореная почва пополам с торфом, которую мы брали на берегу озера Мало того, всегда удачливый в преферансе, чудик начал катастрофически проигрываться, и у него, как у всех, закровоточили десны, этакое предцинготное состояние, привычное на Таймыре. Опыт явно не удался...