Читать «Сорок уроков русского» онлайн - страница 101

Поговорите с надзирателями вологодского «пятака»: они вам за три минуты и лучше Ломбразо нарисуют портрет этого типа мыслящих и человекообразных.

Сейчас мы между собой называем их просто отморозками, пряча под этим словом вещи, гораздо более сложные, с глубинной корневой основой. Короче, как всегда, один пишем, два — в уме. Существование нелюдей — это тоже общепринятая запретная тема в нашем мире безбрежной свободы слова, только одно прикосновение к которой равнозначно политическому самоубийству или, в лучшем случае, преданию анафеме. Продержимся на этой двойной бухгалтерии еще несколько лет и, когда в «продвинутых» странах беспричинные бойни и рас- стрелы примут катастрофические масштабы, признаем сквозь зубы, что люди бывают разные мол, у иных есть какая-то странная предрасположенность...

Великий мыслитель М. В. Ломоносов вывел иную, универсальную формулу существования мира, в том числе и людей, которая гласит: «Ничто не берется из ничего и не исчезает бесследно». Со школьной скамьи слышим и не внимаем...

Бесполезное это занятие — спорить с лукавыми. Сказано ими: бурундук — птичка, значит, птичка. Поэтому не стану совершать экскурс в глубочайшую историю человечества, а скажу лишь, что образование слов люди и нелюди восходит к временам, когда по земле еще ходили два вида человекообразных, но маслящих существ. Одних позже ученые назовут неандертальцами, других — кроманьонцами и разведут руками: дескать, первые, густо обитавшие на Пиренеях, куда-то подевались...

Начал красиво, скажете вы, про любовь... А чем закончил? А дело в том, что про это чувство, как и про солнце, можно написать еще сорок уроков, и все равно не хватит времени, чтобы его познать. Но мы ограничимся двумя, поскольку продолжение этой темы органично переходит в следующий — вожделение.

Вожделение Урок четырнадцатый

Нам Дар Речи напоминает древнюю сокровищницу, куда все предыдущие поколения вкладывали самое драгоценное, что смогли приобрести или создать, сотворить в течение своей жизни. И сравнения здесь приходят те же самые, касаемые ювелирного искусства. Мы сегодня как-то очень уж легко, безответственно рассуждаем о ценностях, нравах и вкусах наших далеких пращуров, хотя признаем и даже преклоняемся перед деянием рук их и разума, приходим в немой восторг, когда что-либо поражает воображение. Например, изготовленные неведомым образом украшения, то есть когда мы сталкиваемся с их таинственными технолошями. А язык, на котором думаем, говорим, с помощью которого получаем знания, изобретаем эти же технологии, остается как бы и не у дел. Высшая ценность, сотворенная промыслом богов, величайшее из сокровищ не на устах — валяется под ногами, как презренный металл у Робинзона Крузо. Потому что слишком богатые, имея Дар Речи с неисчислимым запасом слов, вот и сорим, как загулявший приискатель, щеголяя в бархатных портянках. А на устах всего-то полторы тысячи слов, половина из которых жаргонизмы.