Тысяча и одна ночь —меньше трех лет.С востоком всегда непонятногде договорено – где нет.Были ли между ночаминемые ночи?Чья сказка была длиннее,а чья короче?Он ли сумел дослушать,она ли досказать?Или же душа в душу —в одну кровать?Своды дворцов восточныхдышат насквозьзвездами.Все, что приснилось, —тут же почти сбылось.Тайны персидские – сказками —в твоих глазах.Не забудь повернуть между ласкамижизнь в песочных часах.
Русские народные
Русские детские сказкиПисались по чьей-то указкеРусские детские сказкиЦензуре дырявили глазкиОчень нерусский редакторЕздил по сказкам как тракторПели-плясали старухиПесенки красной прорухиТанцы кромешной концовкиИ хохотали плутовкиСтрашные русские сказкиЧертом глядят из-под маскиЧерным по белому взоромНомером и приговоромРусские добрые сказочкиС посвистом словно салазочкиВ дали Сибири не сказочнойВ теплое лоно подрясочнойРусские славные сказищиС лаем выводят на пастбищеЧтобы реальность казаласьЖуткой лишь самую малость.
Поэзия
Поэзия в любые времена,в любые исторические бури,в любые штили – только именамелькнувшей жизни и отважной пули,которую ожившая мишеньотринула от окончанья рода.Поэзия – нечаянная тень,случившегося вовремя восхода.Струится слово светом сквозь силки,играется с коварством паутины,и пауки – следят, как пастухи,за звездами из тленной серединывселенских пут и стрекота секунд,перебирая золотые снасти.Прищуру вечности смешон минутный бунтпрощальной старости, развеянной на страсти.
Время тайных убийств
Время тайных убийствбез судов и следствий.Просто пуля в затылок —и все дела.Просто у самолета —перелом крыла.Просто нашествиестихийных бедствий.Мы еще вспомним Сталинас его шарашками.Неприкрытую подлостьглаза в глаза.Мы еще вспомним Брежневас Чебурашками,взлетающимив олимпийские небеса.Человек в России звучит страшно,как окончательный приговор.Все остальное уже не важно.Мы чувствуем правду в упор.Таких времен не бывало прежде.Цинизм вывалился, как кишки.О какой же, милые, вы, надежде?Про какие ж, милые, вы, стишки?Сверкает лезвие брадобрея,скользит по аорте то вверх, то вбок.И все-таки, чем человек добрее,тем уязвленнее будет Бог.
Бал литературы (бесы)
Десять безумных вековна наборном паркете.Бал начинается.Дайте ж, красавица, руку.Скоро приедет палачв золоченой карете.И раз два три, раз два три,раз два три, раз два три.Бал начинаетсяи по кровавому кругу.Ах, Александр Исаевич, не говори…Вспомнят липервопричинную литературумутные витязипраздничных будней России.Бубном ударят по черепуполускульптурус даунским взглядомвеликого полумессии.Бал начинается.Войско стоит при парадев дряблой юфти,скрыв свои пролетарские ноги.Ты насвисти-ка с обложкистаринной тетрадимузыку гимна народас разбитой дороги.Кольца спирали, чем дальше,тем уже и уже.Хуже не будет, казалось,ведь не было хуже.Страх из потемок душивыбирался наружи,в ружья, в стволы,в позабытые ликами рожи.Ах, Александр Исаевич,все же негожетелеэкран декорироватьпатиной меди.Время давно почиватьна заслуженном ложев лаврах, на шкуреоблитого солнцем медведя.Музыка грянет,и цокнут смоленой резинкойрваные полчищалитературных громил.Будет цветочница бегатьс плетеной корзинкоймежду мазуроктанцующих с небом могил.Все бесконечноепроистекает впервые.Все безусловное сказано тысячу раз.Не зеркала, к сожалению,стали кривые,а перекрестья различныхсословий и растак изменили черты,означавшие лица,что не прочесть ни ума,ни стремленья к уму.Бал начинается – оп-ца-ца, лан-ца-ца, дрица —и предвещает грядущему веку чуму.Шаркнет подошвойпо лаку наборных паркетовновый начальник, вершитель,наместник, стрелок.Словно сошедший с грунтовкикровавых багетов.Как безошибочно точен в России пророк!Нет. Не понять. Не поверить.И не обознаться.Не изменить. Не поправить.Не выдержать штиль.Только с затекших по горлоколен приподнятьсяи написать о правах обреченного билль.Бал начинается.Скоро потянутся в книгистранники мраморных станцийстоличных метро.Что там творится? Наверное,снова интриги,снова война и, наверное,слово не то?
