Читать «По дуге большого круга» онлайн - страница 216

— Пригласите сюда моего дублера, старпома, первого помощника и деда, — стараясь говорить помягче, сказал радисту Рябов.

Когда все собрались, капитан ознакомил старших командиров с сообщением о «Рязани».

— Продержимся на плаву до ее подхода? — спросил он, обводя каждого из четверых взглядом.

— Должны, — ответил первый помощник. — Народ работает одержимо, и паники никакой я не заметил.

Иконьев пожал плечами.

— Запас плавучести пока есть, — буркнул он.

— Может быть, выбросить часть рыбы из трюмов? — предложил Решевский.

— Подумаем, — кивнул Рябов. — Надо связаться с «Рязанью». Кто там капитан?

— Волков, — ответил радист.

— Какой еще там Волков? — грубо сказал Рябов. — Запросите у мурманчан все данные о капитане…

Несколько минут все молчали. Решевский отвернулся, и, искоса поглядывая на него, Рябов не смог ничего увидеть на лице дублера.

Наконец вернулся на мостик радист и молча протянул капитану листок.

«Волков Игорь Васильевич», — прочитал Рябов.

«Нет! — мысленно закричал он. — Только не Волков… Нет!»

Рябов скомкал листок в кулаке, сквозь зубы выругался. Тяжелым взглядом обвел он лица удивленно смотревших на него помощников и криво усмехнулся.

— Недолго фрайер веселился, — обращаясь в пространство, сказал капитан и дернул щекой, исказив лицо в зловещей гримасе.

Никто не понял смысла этой фразы…

Кроме Решевского.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Отец мой, профессор Решевский, был пристрастен к живописи импрессионистов и научил меня понимать их картины. Он раскрыл мне тайну музыкального мазка «впечатлительных», и эта привязанность к Моне, Сислею, Ренуару осталась навсегда со мной.

И потому был тронут предупредительностью Галки, когда уже в море открыл чемодан и среди белых рубашек обнаружил пластинку с симфонией Хиндемита «Художник Матисс». О композиторе этом я только слыхал, музыкальное воспитание мое пришлось на во всех отношениях строгие годы, и Хиндемит тогда надежно зачислялся вместе с Шёнбергом в «проклятые» авангардисты.

Мне тут же захотелось проиграть симфонию, и я отправился в салон команды, там стоит у нас радиола. Но аппаратура, увы, не действовала, сожгли мотор или что там еще покурочили во внутрях, когда гоняли в предотходные дни пластинки. Подался я к радистам, у них должен был быть проигрыватель, но оказалось, что вся их система трансляции рассчитана на магнитофонную пленку. Я знал, что есть радиола в каюте помполита, но идти к нему с такой просьбой не хотелось, и предпочел расстаться с припрятанной ко Дню рыбака бутылкой «Еревана», отдал ее электромеханику за его обещание починить злополучный мотор.

Коньяк «светило» наш употребил незамедлительно, а механизм чинил недели две. К этому времени мы пересекли Атлантику по диагонали, покрутились в высоких широтах, а потом примчались вот сюда, где уже вел поиск корабль из Гдыни «Дальмор».

С поляками у нас самый тесный контакт в океане. Обмениваемся промысловой информацией, даем друг другу советы, иногда ездим в гости. И конечно, в тихое время суток ведем неторопливые беседы по «Кораблю». Ведь разведчики работают вне группы, и своим «толковищем за жизнь» мы никому не мешаем.