Читать «Зарубежный детектив (1989)» онлайн - страница 17

— История их такова… — Эмила похлопала себя по карманам вельветовых брюк.

— Курите? — догадался Янда и предложил ей сигарету.

— Благодарю. — Она наклонилась к огоньку зажигалки.

— А теперь рассказывайте.

— О создателе этих скульптур известно, — начала Эмила, — что звали его Матес. Мы, правда, не знаем, имя это или фамилия. В молодости был вором, даже грабителем — это уже ваша область, пан капитан. Только в те времена с такими не нянчились и сажали надолго, а не на два-три года, как сейчас.

— Ошибаетесь… — начал было Янда, но Эмила махнула рукой и продолжила рассказ.

— В общем, вышел он из тюрьмы уже в зрелом возрасте. Даже в перезревшем. Что дальше? О таких несчастных во все времена заботились разные благотворительные организации. Так было и в середине прошлого века. В то время замок Клени арендовал у дворянского рода женский монастырь, кажется, урсулинок. У них здесь было что-то вроде педагогической школы для послушниц ордена, отсюда они разъезжались по всему миру. Им как раз нужен был садовник, и они наняли старого Матеса. Вам будет небезынтересно знать, что вел он себя здесь как паинька, короче, руки не распускал. Да и возраст уже не тот. Он был рад, что у него есть крыша над головой, что может хорошо поесть, а от работы в саду не надорвешься. В свободное время вырезал из дерева фигурки. Ему приписывают несколько работ из раздела народного творчества нашей коллекции. Большинство из них сделано на религиозные темы по довольно примитивным каноническим шаблонам. Но умело. А потом обуяла его гордыня.

— Решился на создание большого произведения?

— Точно. Как родилась идея — неизвестно, но существует предположение, что побывал он в Куксе, и это вдохновило его. Как утверждает Рафаэль Седлницкий, садовник мог ездить туда за какими-нибудь саженцами. Мне это кажется притянутым за волосы. К тому же, как сами изволите видеть, нет и намека на влияние Брауна. Только тема. Но, утверждают, что и Маттиас Браун заимствовал тематику то у Бернини, то у Калло… В конце концов, аллегорические фигуры, олицетворяющие семь смертных грехов, в прошлые века не были редкостью. Но, я считаю, Матес несколько изменил принятую когда-то трактовку этих образов. Сейчас их скорее можно назвать олицетворением наиболее отрицательных черт характера, а в целом нельзя не согласиться: здесь выбраны действительно самые гнусные человеческие пороки. Это тщеславие, жадность, зависть, разврат, обжорство с пьянством, злоба и лень.

— Ну и дела, — удивился Янда. — Семь смертных грехов. Они из песчаника?

— Да, из местного. Здесь неподалеку, — Эмила показала на солнце, клонящееся к горизонту, — есть несколько небольших каменоломен. До сих пор из них берут камень для ремонта и реставрации порталов, панельных обшивок стен, оконных проемов…

— Скажите, а кто их так ужасно раскрасил?

— Кваша. То есть Седлницкий. Думаю, под напором эмоций. А может, был слегка…

— Навеселе.

— Ну да, бедняга. Но он утверждает, что только восстановил их первоначальный вид. К скульптурам Матеса Рафаэль относится страшно серьезно. Злится, когда мы называем их кикиморами. Утверждает, что это — одна из вершин примитивного искусства…