Читать «Переходы от античности к феодализму» онлайн - страница 55

С другой стороны, разрастание государства сопровождалось сокращением экономики. От демографических потерь III века так и не удалось оправиться до конца. Хотя сокращение численности населения невозможно выразить статистически, продолжительное запустение некогда обрабатывавшихся земель ( agri deserti поздней империи) служит безошибочным свидетельством общей тенденции к сокращению населения. В IV веке политическое возрождение имперской системы вызвало временный подъем в городском строительстве и восстановление денежной стабильности с выпуском золотых солидов. Но в обоих случаях возрождение было ограниченным и непрочным. Городской рост был во многом сосредоточен в новых административных центрах, находящихся под прямым покровительством императоров: в Милане, Трире или Сардике и, конечно, прежде всего, Константинополе. Этот рост не был спонтанным экономическим феноменом и не мог прекратить общий долгосрочный экономический упадок городов. Муниципальные олигархи, которые некогда контролировали гордые и жизнеспособные города, во времена раннего принципата, когда специальные имперские «кураторы» стали направляться из Рима для наблюдения за провинциальными городами, были поставлены под все более сильный контроль. Но, начиная с кризиса III века, отношения между центром и периферией полностью изменились – отныне императоры постоянно пытались убедить или заставить сословие декурионов, которое осуществляло муниципальную администрацию, исполнять свои наследственные обязанности в советах, в то время как эти местные землевладельцы избегали выполнения своих гражданских обязанностей (и связанных с этим расходов), а города приходили в упадок из-за нехватки государственных средств или частных капиталовложений. Наиболее распространенным вариантом «бегства из декурионов» был переход в более высокий ранг «светлейших» или в центральную бюрократию, которые освобождали от муниципальных обязанностей. Между тем мелкие ремесленники и мастера, сталкиваясь с социальными трудностями, бежали из городов, пытаясь найти убежище и работу в имениях сельских магнатов, несмотря на официальные указы, запрещавшие такое переселение. [125] Обширная сеть дорог, соединявших города империи, которые всегда были прежде всего стратегическими, а не коммерческими конструкциями, могла в конечном итоге оказывать даже негативное влияние на экономику областей, которые они пересекали, будучи не торговыми путями или путями привлечения капиталовложений, а путями, по которым прибывали солдаты на постой и чиновники для сбора налогов. В этих условиях стабилизация валюты и монетизация налогов в IV веке не привели к сколько-нибудь значительному возрождению городской экономики. Новый денежный стандарт, введенный Константином, соединял новую золотую монету, предназначенную для использования государством и богатыми с постоянно обесцениваемыми медными монетами, используемыми для своих нужд бедняками, не устанавливая никаких соотношений между ними и создав фактически две раздельные денежные системы, явился скорее ярким свидетельством социальной поляризации Поздней империи. [126] В большинстве провинций городская торговля и промышленность сокращались – в империи происходило медленное, но верное наступление деревни.