Читать «Любовь и голуби (сборник)» онлайн - страница 237

АННА. Мат-ти Божи!

ЖЕНЯ. Крестная!

Александра, не вставая, перебирается на крыльцо. Села на ступеньку.

АЛЕКСАНДРА. Вот сука… Сразу почуяла: не то что-то в огороде. Он, поди, в картошку, в ботве прятался – я и не увидела. Домой пришли, думаю: вернусь все ж таки, проверю. И точно.

ЖЕНЯ. Да! Да! Голова у тебя кружилась?!

АЛЕКСАНДРА. А я про че? И вот!..

ЖЕНЯ. Кока, они там у вас друг другу головы не посшибают?

АННА. Иван сильнее. Иван, наверно, победит.

ЖЕНЯ. Бежимте, а? Теть Нюр, кока… Помешаем, хоть как-нибудь…

АЛЕКСАНДРА (попыталась встать). О, ек комарок… Не могу. (Села.) На коленки мои глянь. Ходуном ходят. Дай руку. (Кладет Женину руку себе на колено.)

ЖЕНЯ. А-а, дрожит-то как!

АЛЕКСАНДРА. Говоришь, бежать… Нечем бежать, на себе тащите. Где его, черта, носило четыре года? Заявился… Шляпа, галстук – футынуты-пердануты… С Лениным еще к нему разбираться… Пошел? Ну и… иди себе.

АННА. Дак он и пошел.

ЖЕНЯ. А мы? Сложа руки сидеть?

АЛЕКСАНДРА (решившись). Пошли, однако, и мы… В погоню. (С трудом поднимается. Анна с Женей помогают.) Держите меня, не отпускайте.

АННА, ЖЕНЯ. Держим-держим!

АЛЕКСАНДРА. По дороге разбегусь… и налажусь. (Плетутся со двора.) Ой-е-о, девки… Там война кончилась, у нас своя началась… межусобица.

Картина шестая

В доме Краснощековых. Римас хлопочет у стола: перекладывает из чугунка дымящуюся картошку, режет хлеб… Хлопнула дверь, вошел Иван. Остановился в дверях.

РИМАС (не оглядываясь). Александра? Саша, ты?

ИВАН (ставит в сторонку к стене чемодан). Угу.

РИМАС. Соль принесла? А я нашу нашел! На окне… за занавеской… оказалась.

Иван снял с гвоздя на стене платок Александры, прижал его к лицу, затем накинул на голову.

РИМАС. Ох, тайменюшка…

ИВАН (остановившись за спиной Римаса, шепотом). Красавец.

РИМАС. Молодь – мясо нежное… А запах? У-у!

Иван сел на стоящий у стола табурет спиной к Римасу, закурил.

Что они там? Наряжаются? Просто посидели бы… без затей. Смотри, Саша, втянешься… Курево дело такое.

ИВАН. Охо-хо.

РИМАС. Давай посчитаем… Когда Соня с Петром – закурила. Михаил – два, Женю на перекате из-под бревен вытащили – три, в День Победы – четыре… Сегодня пятый… (Помолчав, сел рядом, почти касаясь плечом спины Ивана.) Пока не пришли… Мою литовскую сказку тебе… Вернее, не сказку… Обычай в старину был. Давно-о-о… Еще Литва и Литвой-то не звалась. Можно?

Иван облокотился, не оборачиваясь, на стол.

Если воин после войны не возвращался домой, а никто не знал, где он и что с ним, жена была обязана ждать его три года. Три года прошло, все – имеет право выбрать себе… нового. Интересно другое: выбрала, а тут прежний на пороге. Что делать? Двенадцать больших… громадных костров разводили. Шесть с одной стороны, шесть – с другой, коридор огненный. И вот… должна была женщина пройти по нему. От начала до конца. Если выдержала, прошла сквозь огонь… Если невредима, даже волос не подпалила, значит, чиста она и нет на ней вины, греха нет… И жить имеет право с тем, с кем пожелает. А Саша… Не три, восемь ждала. И не двенадцать костров…

ИВАН. А сколько? (Стянул с головы платок, положил перед собой.)