Читать «Любовь преходящая. Любовь абсолютная» онлайн - страница 36

АЛАУ, повелитель Леванта: Что происходит в крепости?

ХРИСТИАНСКИЙ АСТРОЛОГ: Крепость нема, ибо неприступна и не нуждается в воинах; над вратами на золотой веревке болтается недавно повешенный человек.

СКИФ АЛБЕН: Сквозь толщу стен я вижу, как они пируют с музыкой, танцами и женщинами.

АЛАУ, повелитель Леванта: Пусть войска приготовятся зимовать в Рифейских горах и пусть разоряют всю страну Мюлект, так как мы будем ждать целый год, пока в этой крепости не наступит голод.

Занавес опускается.

СЦЕНА II

ТЕ ЖЕ

АЛАУ, повелитель Леванта: Что происходит в крепости?

ХРИСТИАНСКИЙ АСТРОЛОГ: Крепость нема, как и в прошлую зиму: над вратами на золотой веревке болтается и костями стучит скелет.

СКИФ АЛБЕН: За толщей стен пируют они, пожирая плоды золотые из сада.

АЛАУ, повелитель Леванта: Пусть войска вновь приготовятся зимовать и пусть разоряют все и даже огромный город Сапурган, так как мы будем ждать еще один год.

Занавес опускается.

СЦЕНА III

ТЕ ЖЕ

АЛАУ: Они мертвы?

ХРИСТИАНСКИЙ АСТРОЛОГ: Крепость нема, как если бы крепости не было и в помине; ветер дует пустой вслед оборванной золотой веревке. В воздухе пыль костяная.

СКИФ АЛБЕН: За крепостной стеной, в раю со скелетами женщин, асасины перебили друг друга, чтобы плотью своей напитать Алаодина, дабы после их смерти он продолжал наслаждаться музыкой, танцами, плодами золотыми и женщинами.

ХРИСТИАНСКИЙ АСТРОЛОГ: Врата приоткрывают зев, чтобы вещать.

СЦЕНА IV

ТЕ ЖЕ, АЛАОДИН

АЛАОДИН: Кто тут говорит? Кто стучит в мои врата? Кто в них стучит вот уже три года?

АЛАУ: Тебя Алаодин, горский шейх, властелин крепости Аламут, вызываю я, Алау, повелитель Леванта. Я готов даровать тебе жизнь, — при свидетелях, заявляю, твоих перебежчиках, христианском астрологе и скифе Албене, — если ты через крепость пропустишь мои войска и откроешь им рай.

АЛАОДИН (молчит и думает).

АЛАУ: Я готов даровать тебе жизнь, Алаодин, если ты через крепость свою пропустишь меня одного, повелителя Леванта, и откроешь мне рай; если позволишь хотя бы взглянуть на рай, что за твоей стеной крепостной.

АЛАОДИН (молчит и думает).

АЛАУ: Если же ты сожжешь недоступный рай, что за стеной твоей крепостной, Алаодин, я глаза тебе выколю, и будешь ты словно сей христианский астролог незрячий, и гениталии вырву, и будешь ты словно сей Скиф Албен, зрящий сквозь камни.

АЛАОДИН (берет кубок): За тебя, Алау, князя Леванта, я поднимаю сей кубок и пью четыре реки — водяную, молочную, винную и медовую — из рая, что за моей крепостью Аламут. Ничего другого ты не увидишь. Я удержу за вратами крепости неприступной четыре реки и рай, женщин, танцы, плоды золотые и музыку, все то, что воскрешает от смерти, несмотря на осадный голод. Пусть свидетелем будет сей Скиф Албен, что видит сквозь стены, а другим — сей слепой христианин, что не видит и стен, я выпиваю четыре реки, вот я выпил уже четыре реки — водяную, молочную, винную и медовую, — а с ними и рай, и крепость свою Аламут.

Он отбрасывает кубок, который катится под гору.

АЛАУ: Убейте старца.

ДВА АСТРОЛОГА: Алау, повелитель Леванта, и вы, вассалы: