Читать «Ищи горы» онлайн - страница 41

Тут долетевший до ушей обрывок заставил Дана прислушаться к разговору.

— По сути дела это трагедия, — говорил Поэт, развалившись на шкуре и потягивая вино — дар Деци. — После того, как Ат сообщила мне, что есть человеческое мясо не только необходимость, но и добродетель, и что она никогда не перестанет это делать, ибо так повелел бог Нец…

— Как?! Повтори-ка!

— Так повелел бог Нец. А что случилось?

— Нет, ничего. Продолжай.

— После этого, как ты понимаешь, я не в состоянии относиться к ней… Ты меня не слушаешь. О чем ты думаешь?

— Что?.. А! О боге Неце.

— Маран!

— Да слушаю я, слушаю!

— Всякий раз, когда я смотрю на ее прелестное личико, я представляю себе, как она точит зубки на мои косточки.

— Это преувеличение, как-никак ты ее спаситель. Впрочем, любовь к людоедке вряд ли именно то чувство, которого я мог бы пожелать своему лучшему другу, так что тем лучше.

— Тем хуже! Ибо я все равно не могу допустить, чтобы юную девушку…

— Женщину.

Поэт посмотрел на Марана с подозрением.

— Откуда ты?..

— Что с тобой, Поэт? Не хочешь же ты сказать, что до сих пор…

Поэт насупился.

— Она же ребенок. Ей не больше пятнадцати лет…

— Ребенок — ты! Вот что значит пренебрегать низменными материями. Спросил бы у меня, я-то насмотрелся на этих милых детишек. Они полигамны, приобщаются к сексу с двенадцати-тринадцати лет, занимаются им публично и, кстати, с большой охотой.

— Да? В любом случае, я не могу позволить, чтобы молодую и красивую женщину…

— А старую и уродливую?

— Маран! Ты мне надоел!

— Прошу прощения.

— Словом, я не могу позволить, чтобы погибла женщина, которую… которая… В общем, неважно, не могу и все. И боюсь, что мне придется пожертвовать жизнью. Своей. А возможно, и твоей… вашими… если, конечно, ты ничего не придумаешь.

— Что я могу придумать? — сказал Маран рассеянно.

— Что хочешь. Маран! Ты опять меня не слушаешь! Что тебя так занимает? Бог Нец?

— Представь себе.

— Самое время. Что ты прицепился к этому дурацкому Нецу? Объясни, пожалуйста.

— Если я скажу, что благодаря Нецу поверил в твою гениальность, ты перестанешь называть его дурацким?

— В мою гениальность, положим, ты должен был поверить давно, — заметил Поэт. — А о каком из ее проявлений идет речь?