Читать «Клинок Тишалла» онлайн - страница 455

Это была моя идея: кивок в сторону Делианна — и семя будущего. Если у нас есть будущее.

Но…

— Сегодня Успение? — цежу я краем рта, обращаясь к Райте.

Он медленно качает головой.

— Не знаю. Я потерял счет времени почище даже, чем заключенные в Шахте. Но если и нет…

Он оборачивается ко мне, и льдистые глаза на смуглом лице оглядывают меня с головы до грязных пят.

— Если сегодня не Успение, — заключает он, — то это неправильно.

М-да.

Семь лет прошло…

Ровно семь лет назад я спал на дне выгребной ямы в заброшенных гладиаторских казармах на стадионе Победы. Помню, как открыл глаза во мгле среди окаменевших испражнений и навозной пыли, помню сияющую дыру очка над головой. Помню, как вел монолог, карабкаясь вверх. Я тогда заметил, что большую часть жизни выкарабкивался из чужого дерьма.

Но только не сегодня.

Сегодня это мое дерьмо. Уже прогресс.

Наверное.

Господи, что, и правда семь лет прошло? Столько переменилось и осталось прежним: никак не решу, кажется мне, что это было вчера или сто веков назад.

Речь Тоа-Сителла подходит к концу: близится соль нашей маленькой шутки.

— Мы были испытаны, как испытан наш град, в горниле веры, испытаны Врагом Божьим и предателями среди нас — испытаны и сочтены достойными.

Смешок слетает с моих губ прежде, чем я успеваю его поймать. Райте взирает на меня с мрачным недоумением, и я пожимаю плечами.

— Тоа-Сителл хотел устроить праздник Успения, который Анхана не забудет никогда. — Кивком я указываю на почерневшие руины. — Так-то он нас благодарит.

Холодная физиономия Райте не меняет недоверчивого выражения. Есть все-таки люди, начисто лишенные чувства юмора.

— А теперь в благодарность божественному Ма’элКоту за избавление наше, — провозглашает Тоа-Сителл, — вознесем голоса наши, как единый голос, единый Народ, все жители Анханы, в имперском гимне!

Вот и финал: он понимает руки и снимает шляпу.

Соль в том, что он — патриарх. Как только он снимает шляпу, каждый имперский солдат обязан обнажить голову в знак почтения. Они расстегивают шлемы, берут под мышки и набирают в грудь воздуха, ожидая, что Тоа-Сителл заведет гимн.

А патриарх ждет — смотрит на стоящего рядом бригадира социальной полиции. Выжидающе. В конце концов, бригадир — «посланец божественного Ма’элКота».

Медленно, с явной неохотой бригадир снимает выстланный серебряной сеткой шлем.

Бригадир социальной полиции…

Открывает лицо…

Господи, видеть не могу. И не могу не смотреть…

У него щекастая ряшка, глаза навыкате, редеющие волосы мышиного цвета, и мне тошно смотреть, как он промаргивается, и щурится, и пытается прикрыть глаза от яростного солнца, ослепляющего по сравнению с тусклым миром, видимым сквозь бронестеклянное забрало.

Такое банальное лицо. Просто позор.

Не отвести глаз.

Унизительный восторг держит меня в тисках. Все равно что впервые увидеть отца голым — господи, какой он дряблый, член маленький, грудь впалая, и что это за клочки волос в самых непристойных местах? — и он уже не похож на отца. Бригадир выглядит невозможно ошкуренным; потеряв анонимность, он вылущен, выдран из скорлупы.