Читать «Клинок Тишалла» онлайн - страница 451

А во-вторых, пропал меч.

Косалл видели в руках пресловутого Райте — некоторые из Глаз Божьих подтверждали это, — но куда-то делся во время штурма. Обыск в здании ничего не дал, даже когда добровольцы, приданные 82-му батальону, обратились к своим хрустальным шарам и гадательным жезлам, рунным посохам и серебряным ножам, иглам на балансирах и маятникам из хрусталя, меди, золота или железа. В конце концов сошлись на том, что нынешний хранитель зачарованного клинка унес его в катакомбы под городом, чьи стены, как всем известно, задерживают и гасят магические вибрации. Спешные поиски, однако, можно было отставить: если меч действительно находился там, воспользоваться его силой было невозможно, а если неизвестный злоумышленник вынесет клинок на поверхность, об этом немедленно станет известно чародеям.

Этим бригадир вынужден был удовлетвориться, поскольку от него требовали подчиниться протоколу. Посланцы божественного Ма’элКота, то бишь 82-е подразделение по разгону демонстраций, должны были вместе со всей армией получить благословение патриарха с кафедры храма Проритуна, что перед Судилищем Господним, как только его святость изволит переоблачиться и целители наложат руки на полученные им в плену раны.

Одна мысль, правда, тревожила его. Один не в меру прозорливый мыслитель из числа колдунов-добровольцев высказал идею, что достаточно талантливый волшебник мог бы спрятать меч и на поверхности земли, скрыв его же силой как себя и клинок, так и чародейные щиты вокруг них. Таким способом адепт мог бы скрыться в буквальном смысле слова на глазах у противников: обнаружить его можно было лишь невооруженным глазом, защищенным серебряной сеткой, как на забралах шлемов социальной полиции.

Например, с нечаянной точностью предположил доброволец, чародей мог спрятать меч прямо за спинкой Эбенового трона в Палате правосудия, и никто бы не заметил.

8

С обостренной чувствительностью кречета в опутанках Эвери Шенкс чувствовала, как отвлеклись ее тюремщики.

Она все еще видела свое отражение в серебряных масках, искаженное, наполовину озаренное кровавым блеском костров за окнами, но знала: глаза под масками устремлены туда, куда вглядывался, прижавшись лицом к стеклу, марая его серыми амебами смрадного дыхания, Артуро Колберг.

Трудно было сказать, сколько часов она сидела так, терпеливо и молча, отгоняя от себя мысли. Часы ее остановились, затянутое облаками ночное небо за бронестеклянными окнами лимузина не позволяло следить за ходом времени. Единственным средством отмерять часы остались медленно ползущие по катетеру Веры желтые струйки. В тусклом свете Эвери Шенкс могла разглядеть, что пакет для сбора мочи заполнился наполовину.

Полиэтиленовый пакет, пустой и стерильный, она сама повесила рядом с нелепым огромным колесом инвалидной коляски за минуту перед тем, как ее, и Веру, и социальных полицейских, и тварь-Коллберга, и весь лимузин поглотил неслышный, сминающий рассудок рев не-взрыва, который смел грузовой фримод-терминал Студии, подменив его озаренным газовыми фонарями вокзалом. Звукоизоляция машины оказалась не в силах заглушить ужасающий лязг подъемного крана, который поднял лимузин с земли и опустил на низко посаженную конструкцию, в которой Эвери, опираясь на ограниченный опыт просмотра исторических сетефильмов, с некоторым трудом признала грузовую железнодорожную платформу.