Читать «Клинок Тишалла» онлайн - страница 40

Я сказал Хэри, что быть актером все равно что день за днем возвращаться в тот сортир. Но не сказал, что для меня, бизнесмена плотью и кровью, каждое утро — все он же. Так устроена жизнь на Земле. Неизбежно.

Потребляй и будь потреблен, пока не иссякнешь. Такова жизнь.

Здесь.

Мои длинные эльфийские уши улавливают поступь Хэри по дорожке в дальнем краю двора. Сегодня я попрощаюсь и с ним.

Последними прощаются с теми, кто всего ближе.

Я прощаюсь с лучшим другом, который никогда мне не нравился.

Странный какой мир.

А тот, куда я отправляюсь завтра, еще удивительней.

Я буду искать тебя, Хэри. Может, когда-нибудь, лет через двадцать, ты будешь сидеть в одной из таверн Поднебесья, и смутно знакомый чародей из перворожденных поставит тебе выпивку. Как еще можно отблагодарить тебя за то, что спас мою душу?

Если бы только я мог спасти твою…

Во что встанет тебе избранная тобою судьба, я даже представить не могу.

Пожалуй, лучше надеяться, что тебя никто никогда нигде не заметит.

Богиней она работала на полставки, но место свое любила, и получалось у нее здорово. Она шла по земле и струилась в земле, и там, где ступала нога ее, цвели цветы и прорастало зерно; где простиралась рука ее, зимы были мягки, а урожаи щедры, летние грозы приносили ливень, теплый и сладкий, как просвеченный солнцем пруд, и весна пела обо всем, что растет и живет.

Перворожденные звали ее Эйялларанн — Поток сознания; камнеплеты называли ее Тукулг’н — Утопляющая; для древолазов она была Кетиннаси — Обитатель реки; у людей она звалась Шамбарайей, Отцом Вод; но вообще-то ее звали Пэллес Рил.

Говорили, будто у нее есть в дальних краях любовник из рода людского, что на полгода она обретала смертное тело и жила там в мире с возлюбленным своим и дитятей. Иные утверждали, будто супруг ее есть сам господь, ее черная тень, темный ангел погибели и разрушения и полгода, что проводит она обок него, — выкуп за мир, что своим телом она расплатилась, дабы удержать его за стеною времен и сохранить мир в подвластных ей краях.

Как обычно бывает с такими легендами, обе они равно верны и ложны.

Богиня на полставки не держала ни церкви, ни поклонников, не составляла догм, ее нельзя было умилостивить жертвами или призвать чарами. Она шла куда пожелает и следовала велениям сердца своего, точно прихотливым извивам своих берегов. Она любила свой край и все, что живет в нем, и все процветало под десницей ее. Единственная молитва могла тронуть ее — рыдания матери над больным или раненым ребенком, будь эта мать человеком или эльфом, ястребом или рысью, оленухой или крольчихой — и то лишь потому, что смертная часть ее рассудка не забыла еще, что значит — быть матерью.

Возможно, именно поэтому на самом деле и ей, и ее возлюбленному придется умереть.

Ибо благоухание цветущей, плодородной земли тревожило сон иного бога: слепой безымянной силы, бога пепла и праха, чьи сны исполнены губительной мощи.

Глава первая

1

Отрубленная голова девчонки подскочила на матрасе, ударилась о ребра Хэри Майклсона, и тот начал просыпаться.