Читать «Герои умирают» онлайн - страница 344
Мэтью Вудринг Стовер
Я лечу по воздуху и падаю на песок.
Берн просто-напросто отшвырнул меня, словно ребенок — надоевшую куклу.
Я пытаюсь бороться, кашляю кровью — похоже, острые края сломанных ребер вонзились мне в легкие, — но Берн не спешит ко мне. Он снова хватает Косалл и показывает мне спину — он намеревается прыгнуть на Пэллес.
Она сияет над нами, словно звезда в штормовом небе; со всех сторон в нее бьют молнии и огненные стрелы. Берн, Тишалл сожри его сердце, каким-то образом поумнел и смог вычислить, кто из нас опаснее.
Без Пэллес я не представляю никакой угрозы.
Он слишком силен, слишком хорош. Я не могу нанести ему сколь-нибудь серьезное ранение.
Я не сумел победить его в свой лучший день.
В запасе у меня остается только один трюк, старый трюк из моего детства, когда я еще не был Кейном. Я увидел его на том незаконном экране, который стоял у моего отца. Однако надеялся, что этого мне делать не придется.
А, один черт — после него я все равно ни на что не буду годен.
Я встаю на ноги, которые кажутся мне чужими. Я почти не чувствую их — яд Тоа-Сителла уже проник глубоко в тело. Я вытаскиваю из-за голенищ последние два ножа, маленькие пятидюймовые метательные клинки, и стискиваю их изо всех сил, держа правый клинок лезвием вперед, а левый — наоборот, так, что его лезвие прижимается к моей руке.
Должно сработать.
Мне приходится идти согнувшись — ноги и в самом деле как будто не мои, но у меня есть цель, и она все еще позволяет им инстинктивно поддерживать меня. Я все сильнее и сильнее наклоняюсь вперед, и наконец ноги пускаются в неуклюжий бег.
Несмотря на рев землетрясения, на битву у нас над головами, в самый последний момент Берн слышит звук моих шагов. Он разворачивается и поднимает Косалл — кончик меча входит мне в живот так же легко, как горячий нож в масло.
Меч погружается все глубже и глубже, пока наконец его звенящий кончик не выходит из спины.
Мне не больно, но отвратительно, потому что этот звон отдается даже в зубах.
Берн меня прикончил.
Наши глаза встречаются. Он, похоже, потрясен — трудно поверить, что через столько лет вражды он все-таки убил меня.
На одну долгую секунду он погружается в воспоминания. В этот миг я нанизываю себя на меч до самой крестовины, а потом бью Берна в солнечное сплетение.
Мой нож идет не так легко, как его меч, однако мы стоим рядом, связанные друг с другом, проткнутые клинками. Я дергаю нож, ведя его вверх, чтобы разрезать мускулы и нащупать сердце. Внезапно клинок замирает, и я уже не могу сдвинуть его с места: Берн сконцентрировал вокруг него свою Силу, Наши глаза снова встречаются в последний раз — Берн чует близкую смерть.
Вторым клинком, спрятанным в левой руке, я бью в голову.
Нож хрустит, ломая череп, и входит в мозг. Кость похрустывает — я раскачиваю нож туда-сюда, я забираю жизнь Берна, его воспоминания, надежды, мечты, страсти, радости — забираю и топчу их.
Он закатывает глаза и бьется в конвульсиях. Наконец отпускает рукоять Косалла и падает к моим ногам. Звон прекращается.
Я стою посреди арены с торчащим из меня мечом. Я пытаюсь сделать всего несколько шагов, чтобы умереть подальше от Берна, однако ног у меня уже нет. Не знаю, повинен ли в этом яд или Косалл перерезал мне позвоночник.