Читать «Родовое проклятие» онлайн - страница 137
Ирина Владимировна Щеглова
– Спокойно, спокойно, – записная книжка, телефоны, вот он – рабочий, новый. Набрала.
– Здравствуйте. Извините пожалуйста, это вас из Москвы беспокоят. Я племянница Валентины Григорьевны… – Там испуганно попросили подождать, потом другой голос:
– Здравствуйте…
– Здра… Извините, я хотела… Валентина Григорьевна… Она…
– Валентина Григорьевна умерла, – донеслось из трубки.
– Но, как же? Что с ней? Что с ней было? – Там замялись, и тихий женский голос осторожно предположил:
– Сердце…
– Я выезжаю немедленно!
– Вы не волнуйтесь, мы все сделаем, – быстро заговорила женщина.
– Спасибо, спасибо…
Вечером я снова ехала в Воронеж, на этот раз с Андреем, с моим правильным братом.
– Похоронная команда в сборе, – грустно пошутила я, когда мы встретились на Павелецком вокзале.
Я ненавижу поезда!
Верит ли кто-нибудь в смерть? Я спрашиваю: верит ли кто-нибудь в смерть по настоящему? Даже самый распоследний атеист, самый разнузданный циник, за своими разглагольствованиями скрывают мистический страх, непонимание и неприятие того, что недавно дышало, было теплым, подвижным, а потом вдруг эта теплота исчезла, как будто сбежала при очередном выдохе, и все – мир замер, время остановилось, потом рванулось назад, возвращая памятью прошлое, которого больше нет.
– Все эти вопросы без ответов роились в моей голове все время пока мы ехали, входили и выходили из вагона, садились в маршрутку, пока я искала кнопку этажа в лифте и пока он поднимался…
– Вот, сейчас приедем, а она нам открывает, и нет никакой смерти, – сказала я Андрею.
– Хотелось бы…
Чуда не случилось. На площадке перед дверью стояла красная гробовая крышка с белым крестом. И двери нам открыл Егор. Я обняла его и заплакала:
– Как же так, Егорка, как же так?
– Он тоже плакал, потом повел меня в Валину комнату, усадил на нечистую, разобранную постель ее кровати.
– Маша, ты большая девочка. Поэтому я тебе скажу, а там – сама решай. Андрюха, – крикнул он, – иди сюда! – Андрей зашел, стал у входа.
– В общем, так, родственнички, мамочка моя не от сердца померла, а повесилась…
Мир поплыл, медленно, закружился. Потом мягко остановился, толкнув меня в реальность, как в резиновую стену. И я поняла, что глупо улыбаюсь, рассматривая Егоркино лицо.
– Как повесилась?
– В шкафу, на бельевой веревке, – сказал Егор.
– Но, там невозможно повеситься, – не поверила я.
– Там перекладина, довольно крепкая, а под ноги она ящик из-под инструментов подставила… Милиция была, веревку на экспертизу взяли…
Я уже не слышала, я представила себе эту перекладину, ящик, веревку…
– Егор, она не повесилась, она задушилась, – тихо проговорила.
– Что?
– Она задушилась! – повторила я, – там невозможно повеситься. Ты только представь себе, ей пришлось поджать ноги…
– Ну да, – вспомнил Егор, – когда я ее увидел, мне показалось, что она стоит в шкафу, только выражение лица…
– Егор!
– А?
– Это не ты? – выдохнула.
– Нет! Не я, клянусь! Все соседи думают – я, менты тоже так думали, но после экспертизы…, – он посмотрел на меня и, уловив недоверие написанное на моем лице, торопливо начал рассказывать:
