Читать «Поэтический мир прерафаэлитов» онлайн - страница 38

Dante Gabriel Rossetti JANE MORRIS (THE BLUE SILK DRESS) Oil on canvas. 1868 The Society of Antiquaries, Kelmscott Manor Collection, London

Данте Габриэль Россетти ДЖЕЙН МОРРИС (СИНЕЕ ШЕЛКОВОЕ ПЛАТЬЕ) Холст, масло. 1868 Общество любителей старины, Собрание Келмскотт-Мэнор, Лондон

X

ПОРТРЕТ

Любовь благая, кладезь доброты!      Молю: пусть образ госпожи моей      В сиянье кисть оденет, пусть сильней Проступит сущность на холсте, а ты Открой адепту высшей красоты      Помимо взгляда, полного огней,      И той улыбки, что волны резвей, Ее души небесные черты. Свершилось! Бледный лоб и нежный рот,      Таящий поцелуев обещанье,             Глаза, что вглубь провидят и вовне… Ее лицо есть храм, и кто придет      К нему (твое, Любовь, благодеянье!)             Чтоб любоваться ей, придет ко мне.

Перевод В. Окуня

XXII

HEART’S HAVEN

Sometimes she is a child within my arms,     Cowering beneath dark wings that love must chase, —     With still tears showering and averted face, Inexplicably filled with faint alarms: And oft from mine own spirit’s hurtling harms     I crave the refuge of her deep embrace, —     Against all ills the fortified strong place And sweet reserve of sovereign counter-charms. And Love, our light at night and shade at noon,     Lulls us to rest with songs, and turns away     All shafts of shelterless tumultuous day. Like the moon’s growth, his face gleams through his tune; And as soft waters warble to the moon,     Our answering spirits chime one roundelay.

XXII

ГАВАНЬ СЕРДЦА

Порой она ко мне ребенком льнет,     Вдруг оробев пред тенью темных крыл,     И плачет горько, если устрашил Мираж неясных бедствий и невзгод. Порой ее объятья — мне оплот:     Незыблемый заслон от черных сил;     Меня хранит, смиряя буйный пыл, Всех чар превыше — сладкий приворот. Любовь — наш свет в ночи и полог в зной,     Баюкает нас песней, стрелы дня     Отводит прочь, от бурь мирских храня; Как лунный лик, мерцает в час ночной, И как звенят фонтаны под луной,     Звучит наш гимн, нам души единя.

Перевод С. Лихачевой

XL

SEVERED SELVES

Two separate divided silences,     Which, brought together, would find loving voice;     Two glances which together would rejoice In love, now lost like stars beyond dark trees; Two hands apart whose touch alone gives ease;     Two bosoms which, heart-shrined with mutual flame,     Would, meeting in one clasp, be made the same; Two souls, the shores wave-mocked of sundering seas: — Such are we now. Ah! may our hope forecast     Indeed one hour again, when on this stream     Of darkened love once more the light shall gleam? — An hour how slow to come, how quickly past, — Which blooms and fades, and only leaves at last,     Faint as shed flowers, the attenuated dream.