Читать «Преступления и призраки (сборник)» онлайн - страница 228

– Зачем он дважды поднимал руки?

– Не знаю. Поднимал – и все.

– А кто был тот полевой игрок, папа?

– Тот игрок был Г. Ф. Грейс, младший брат В. Г. Он всего через несколько месяцев умер. Но по крайней мере, одна была великая минута в его жизни – двадцать тысяч человек все до одного попросту сошли с ума от волнения. Бедняга Г. Ф.! Слишком рано он умер.

– Ты когда-нибудь ловил такой мяч, папа?

– Нет, мальчуган. Я никогда не был особенно хорошим полевым игроком.

– Ты ни разу хорошего мяча не поймал?

– Ну, этого я не сказал бы. Видите ли, лучшие поимки – это часто простые случайности, а я помню одну поразительно счастливую случайность такого рода.

– Пожалуйста, расскажи, папа!

– Хорошо, голубчик. Я играл на срезке. Это, чтоб вы знали, очень близко к воротцам. Подавал Вудкок, а он тогда славился как самый быстрый подающий в Англии. Матч только начался, и мяч был еще совсем красный. Я вдруг увидел что-то вроде красной вспышки, и оказалось, что мяч у меня в левой руке. У меня и времени не было пошевелить ею. Он просто взял да и оказался там.

– У-у!!!

– Я еще одну такую поимку видел. Это сделал Ульетт, неплохой игрок из Йоркшира – этакий большой крепкий парень. Он подавал, а отбивающий – это был австралиец в отборочном матче – ударил со всей силы. Ульетт мяча видеть не мог, но он просто выбросил руку вперед – и вот он мяч, в ней.

– А если бы мяч в него самого попал?

– Ну, тогда бы ушиб крепко.

– Он бы заплакал? – это Щекастик.

– Нет, сын. Для того и игры, чтобы научить ушибаться и не показывать этого. Представь, что…

Из коридора послышались шаги.

– Боже мой, дети, это мама. Сию секунду закройте глаза. Все в порядке, дорогая. Я поговорил с ними очень строго, и, думаю, они уже почти спят.

– О чем вы говорили? – спросила Госпожа.

– Квикет! – закричал Щекастик.

– Вполне естественно, – сказал Папа, – конечно, когда двое мальчишек…

– Трое, – сказала Госпожа и начала поправлять маленькие постели.

III. Рассуждения

Трое детей сидели кучкой на ковре в сумерках. Говорила Малютка, так что Папа за своей газетой насторожил уши – ведь юная дама, как правило, бывала молчаливой, и любой проблеск ее детского ума представлял интерес. Она нянчила потрепанное пуховое одеяльце, которое называла Скрутень и предпочитала любой из своих кукол.

– Хотела бы я знать, пустят ли Скрутня на Небо, – сказала она.

Мальчишки засмеялись. Они обыкновенно смеялись тому, что говорила Малютка.

– Если не пустят, я тоже туда не пойду, – добавила она.

– И я не пойду, если не пустят моего плюшевого медведя, – сказал Щекастик.

– Я скажу им, что он – хороший, чистый, синий Скрутень, – продолжала Малютка. – Я люблю своего Скрутня.

Она заворковала над ним и обняла его.

– Как насчет этого, папа? – спросил, как всегда горячо, Паренек. – Ты думаешь, есть игрушки на Небе?

– Конечно, есть. Все, что может сделать детей счастливыми.

– Много игрушек, как в лавке Хэмли? – спросил Щекастик.