Читать «Мария» онлайн - страница 136
Хорхе Феррер Исаакс
– Когда же увидимся? – спросил управляющий, отвечая на мое объятие и пожимая мне руку.
– Возможно, очень скоро, – отвечал я.
– И опять в Европу?
– Как знать.
Этот весельчак на сей раз показался мне очень печальным.
Когда наше каноэ отчалило, он крикнул:
– Счастливого пути!
И, обращаясь к гребцам, добавил:
– Кортико! Лауреан! Берегите его, берегите как зеницу ока!
– Не беспокойтесь, хозяин, – дружно ответили оба негра.
Мы были уже в двух куадрах от берега, но я все еще различал белый силуэт нашего друга, стоявшего на том же месте, где мы распрощались.
Погребально-мрачные желтоватые отсветы луны из-под. набегающих облаков провожали нас, пока мы не вошли в устье Дагуа.
Я стоял в дверях грубо сработанной «каюты» с полукруглой кровлей, сплетенной из тростника, лиан и платановых листьев, – такое сооружение на реке называют-«ранчо». Лоренсо, устроив для меня в этом плавучем гроте нехитрую койку на бамбуковых козлах, присел рядом и, опустив голову на колени, как будто задремал. Кортико (или Грегорио, как назвали его при крещении) сидел на веслах ближе к ранчо и время от времени мурлыкал какую-то негритянскую песенку. Атлетический торс Лауреана в бледном свете уже почти невидимой луны казался статуей гиганта.
Лишь еле слышное хриплое и однообразное пение лягушек в мрачных мангровых зарослях да приглушенный рокот бегущей воды нарушали торжественное безмолвие, присущее пустыне, погруженной в предутренний сон, столь же глубокий, как сон человека в последние часы ночи.
– Хлебни глоточек, Кортико, и спой еще эту печальную песню, – сказал я низкорослому гребцу.
– Иисусе! Вам она показалась печальной, хозяин?
Лоренсо отлил из рога изрядную долю анисовой в подставленную гребцом тыквенную чашку, и тот продолжал:
– Вот и отлично, а то у меня от ночного тумана голос сел. Хлебни и ты, кум Лауреан, – обратился он к товарищу, – надо прочистить горло, тогда споем веселую песенку!
– Попробуем, – откликнулся низким звучным голосом Лауреан. – Давай другую, ту, что поется в темноте. Знаешь?
– А как же, сеньор!
Лауреан с видом знатока посмаковал анисовую и оценил:
– Неплоха.
– А что это за песня в темноте?
Усевшись, он вместо ответа затянул первую строфу бунде, Кортико ответил ему второй, потом наступила пауза, и так они продолжали по очереди, пока не допели до конца свою простую и трогательную песню:
Пение гребцов печально перекликалось с окружающей нас природой; дальнее эхо бескрайних лесов повторяло протяжную, проникновенную жалобу.
– Теперь не бунде, а что-нибудь другое, – сказал я, убедившись после паузы, что песня окончена.
– Вашей милости не понравилось, как мы пели? – спросил Грегорио – он был более общителен.
– Нет, друг. Слишком печальна эта песня.
