Читать «В глубине стекла» онлайн - страница 33

— Ох, и не говорите, Олег Дмитриевич, — подхватила Ольга, — прямо высохла вся от трудов, так и умру, прямо на рабочем месте.

— Ну что вы, как же мы без вас! — Олег улыбнулся, и, давая понять, что ёрничанье закончилось, заговорил совершенно другим тоном: — Как вы тут?

— Нормально, — Ольга устало отодвинула от себя раскрытые тетради и откинулась на спинку стула, — нормально.

— Знаешь, я в школе жутко не любил математику, — Олег сел за первую парту, напротив учительского стола и, аккуратно сложив перед собою руки, изобразил отличника, — и отметки получал приличные, а не любил. Такой она мне скучной казалась. Цифры, буквы, сиди, их переставляй. Правила какие-то дурацкие: так можно делать, а так — нельзя. Почему? Геометрия, она ещё куда-никуда, а вот алгебра: функции всякие, производные… Наша математичка вечно таким противным тонким голосишком вещала: «А теперь возьмём производную». А как её брать? У меня слово «производные» почему-то с заводом ассоциировалось. Наверное, от «производства», даже приснилась однажды производная в виде какого-то страшного механизма с большой трубою. А из трубы — дым чёрный валит. «Я — производная, — говорит, — возьми меня». Кошмар! Проснулся в холодном поту! В арифметике все действия понятные, их на спичках проверить можно — сложить, вычесть, разделить. Корни, в общем, тоже. А производные? Дифференциалы эти, интегралы, хоть убей, ничего понять не мог. Нет, правило, конечно, выучишь, формулу запомнишь, даже примерчик простенький решишь, а всё в целом — непонятно. Неужели тебе в школе математика нравилась?

— Не то чтобы нравилась, но как-то легко давалась. У нас учительница математики очень хорошая была, и объясняла всё здорово, и требовала. Пока у неё четвёрку, бывало, получишь, намучишься, то одно ответь, то другое, то пример дополнительный реши. В общем, гоняла нас. А что программы касается, не знаю, может, там и правда есть лишнее.

— Да не может, а точно. Я помню, классе в десятом учился, дядя Петя, он инженер, в учебник мой по алгебре заглянул, только хмыкнул. «На кой, — говорит, — чёрт вам это всё нужно, я всё это в институте учил, а в работе понадобилась только элементарная алгебра да логарифмическая линейка, хотя задачки жизнь подкидывала — не чета вашим». — И действительно, ведь большая часть детей ничего не понимает.

— Ну уж, большая часть. Объяснять надо нормально, требовать, чтобы учили, тогда поймут. Математика, она всегда пригодится.

— Мне как-то не пригодилась.

— Ну тебе, может, и нет, а большинству пригодится.

— И большинству тоже. Большинству, кроме действий арифметики, чтобы деньги правильно посчитать, вообще ничего не пригодится. Да и не усваивают они программу. Я в прошлом году на выпускном экзамене по математике сидел, ты знаешь, самостоятельно решили единицы, некоторые, по-моему, вообще ничего не понимают.

— И как же они? Списывали?

— Списывали, ещё как.

— А учителя?

— Да учителя им решения и давали. Математики посидели первый час, решения сделали, а потом взялись раздавать кому нужно.