Читать «Матрица террора» онлайн - страница 209

— Это не вернет ее, Тэк.

Тэк вздрогнул: слова Зейда застали его врасплох. Он застыл, глядя в затылок своему командиру. Предводитель бунтовщиков даже не обернулся, чтобы взглянуть на своего адъютанта; скрестив руки на груди, он так и остался стоять к нему спиной.

— Ч… что… что ты сказал? — заикаясь, переспросил Тэк.

— Даже если ты убьешь меня, это не вернет твою сестру, — спокойно повторил Зейд. — Но если тебе от этого станет легче — пожалуйста, действуй.

Тэк замер. Зейд медленно обернулся.

— Я знаю, тебе не потребуется много времени, чтобы принять решение. Но если позволишь, дам тебе один совет: не делай этого таким образом, — Зейд показал подбородком на пистолет, пляшущий в вытянутой руке Тэка.

— Почему?

— Потому что потом ты будешь чувствовать себя виноватым, — грустно произнес Зейд. — Ты будешь чувствовать себя виноватым за то, что пристрелил меня, не дав возможности защищаться, и за то, что ты, ослепленный жаждой мести, сам опустился до моего уровня.

— Ты не заслуживаешь лучшей участи.

— Не заслуживаю. Но у тебя, Тэк, есть совесть, и она не даст тебе покоя.

— Откуда ты знаешь?

— Откуда… — лицо Зейда стало серьезным, — потому что даже у меня есть совесть. И она мучает меня каждый день. — Он погрустнел. — Мне жаль, что так получилось с твоей сестрой. И я сожалею о том, что сделал в тот злополучный день. Если тебе это послужит хоть каким–то утешением, воспоминания о смерти твоей сестры мучают меня гораздо больше, чем тебя.

— Неужели, — горько усмехнулся Тэк. — Не верю. Ты же сам назвал себя бессердечным негодяем.

— Верно, я — бессердечный негодяй, но даже у меня есть совесть, — тихо сказал Зейд. — Я думал, что мое сердце давно очерствело, превратившись в камень, но оказывается, это не так. Последние несколько недель я часто не мог уснуть, зная, что из–за меня погибают сотни детей и еще больше остаются без родителей. — Голос Зейда сделался тяжелым и мрачным. — Я должен служить примером твердости и бесстрашия, поэтому мне всегда приходилось скрывать свои чувства, но я все же признаюсь тебе, дорогой Тэк: последние два месяца, ложась спать, я плакал и кусал подушку, чтобы не заорать во всю глотку.

Потрясенный Тэк, не веря собственным глазам, уставился на предводителя бунтовщиков. Он ясно видел, как боль и страдания исказили лицо Зейда, и казалось, все то время, что Тэк был знаком с ним, он носил маску равнодушного спокойствия, которая вдруг упала, и перед Тэком открылось истинное лицо главного бунтовщика. Тэк вспомнил, что каждый раз, когда он видел боль, сожаление или грусть на лице Зейда, он верил ему. Однако это ничего не меняет — он не позволит Зейду задурить ему голову. Он покрепче сжал рукоятку своего пистолета и задал еще один вопрос: