Читать «Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Мезоамерика» онлайн - страница 60

Спустя год, в апреле, я вновь посетила дона Вето. 1997 год был знаменателен кометой, которая вдруг появилась в северной части неба, как будто пролетала по стране мертвых майя. В этот раз я привезла к дону Вето шефа, которому тоже было любопытно познакомиться с колдуном майя. Колдун в знак благодарности решил предсказать мне судьбу. Я попросила его предсказать судьбу и Кнорозову, но он лишь взглянул на него и… наотрез отказался, не дав никаких объяснений. Ровно через два года великого дешифровщика не стало. Случайность? Или же колдун дон Вето увидел знак судьбы, который не был понят остальными?

В древности горящая комета называлась «огненной большой звездой» или «бегом колдуна», а маленькая комета именовалась «сигарой колдуна». Дело в том, что колдун, или «видящий», как считалось, употребляя наркотическое курево (или, как сказал бы дон Хуан, «дымок»), мог улетать в любые пространства. Хорошо известно, что индейцы использовали психотропные свойства табака. Именно это качество курения вызывало искреннее изумление и казалось столь привлекательным для испанцев. Вряд ли стоит этому удивляться, поскольку даже слабые современные сорта табака вызывают у любопытных курильщиков, как известно, достаточно стойкую зависимость. Дар индейцев превратился в месть индейцев.

Глава 5

МАЙЯ: СОЗДАТЕЛИ ГОСУДАРСТВЕННОГО ПИСЬМА

Личное знакомство с миром майя началось для меня с «уик-энда в Гватемале», вернее, с Рождества 1990 года, на которое нас пригласил гватемальский президент Винисио Сересо Аревало. Правительство Гватемалы организовало Кнорозову посещение всех наиболее ярких достопримечательностей страны и намеревалось отметить его заслуги вручением Большой золотой медали Президента Гватемалы. Как это ни парадоксально, для крупнейшего советского латиноамериканиста эта поездка оказалась практически первым выездом за рубеж – спустя почти 40 лет после дешифровки им письма майя. Перед поездкой шеф волновался. До последнего момента он не верил в реальность происходящего, и стоило огромного труда заставить его получить заграничный паспорт. К счастью, приглашение Президента совпало с периодом активных усилий по размораживанию дипломатических отношений с Гватемалой, и Министерство иностранных дел быстро выдало ему даже не обычный, а служебный паспорт.

Таким образом, накануне наступления 1991 года мы вылетели рейсом Аэрофлота из ледяной Москвы и в конце того же дня уже наслаждались мексиканской жарой. Как мне теперь кажется, шеф и в Мехико все никак не мог поверить в реальность происходящего – только день спустя, уже перед вылетом в Гватемалу, удалось уговорить его снять страшную черную меховую шапку и зимнее пальто. Именно в таком экзотическом виде шеф отправился вместе с нами в гости к живущему в Мехико известнейшему гватемальскому лингвисту и другу моего мужа Отто Шуману. Надо сказать, что номера телефона Отто у нас не было, зато имелся его адрес, и потому мы объявились у него дома без предупреждения. Правда, зимнее обмундирование шефа не произвело на гватемальца должного впечатления – он вообще не мог поверить, что «великий Кнорозов» стоит на пороге его квартиры, и потому незаметно щипал себя за руку, чтобы убедиться в правильности собственного мировосприятия. Убедившись, что перед ним не привидение и что он еще не окончательно сошел с ума, Отто пригласил нас в типичное мексиканское заведение – туда, где пьют пиво и руками, по-индейски, едят такое — маисовые лепешки, в которые заворачивается различная начинка. Мы были на земле древних индейцев астеков, северных соседей майя, до встречи с которыми оставалось всего несколько часов.