Читать «Древние чары и Синдбад» онлайн - страница 42

– Все началось с того дня, когда ты, о мой благородный и громогласный отец, привел Синдбада в наш дом. С тех пор мы встречались ежедневно, вели долгие беседы и поняли, что предназначены друг другу самой судьбой. У нас похожие вкусы, у нас похожие взгляды, мы видим мир так, словно у нас на двоих один разум. Вот поэтому я и прошу, о мой суровый отец, дозволения на то, чтобы назвать Синдбада, умного и умелого подобно тебе, своим супругом.

Маймуна усмехнулась – девочка решила подсластить пилюлю. Но увидела, что Амаль хочет продолжить, и превратилась в слух, дабы не дать дочери сказать лишнего.

– Ты спрашивал, отчего я выгнала в толчки юного Джидриса, которого ты предназначил мне в мужья. Я отвечу: ибо он никчемен, его дух слаб, а его внешность столь уныла, будто он уже переселился в мир иной. И даже если бы я не любила Синдбада, лучшего из мужчин, то и тогда бы не согласилась стать женой столь презренного существа. И сделала бы это не потому, что не люблю тебя, о мой суровый отец, а потому, что люблю и не хочу, чтобы ты мучился, видя мои муки. Ибо с таким мужем, как тот слизняк, ничего кроме мук мне бы не было уготовано…

Амаль выпрямилась. Синдбад едва заметно кивнул ей, подбадривая и утешая. Улыбнулась дочери и Маймуна – и одобряя, и утешая, и сочувствуя. Говоря по чести, сердце джиннии было неспокойно с самого начала этого разговора. Ведь в свое время она ни у кого ни на что разрешения не спрашивала. Ей и в голову не могло прийти спрашивать разрешения у Димирьята, царя джиннов, на то, чтобы назвать сумасбродного ифрита Дахнаша своим супругом.

Теперь пришел черед Дахнаша отвечать дочери.

– О мой супруг, – повернулась к мужу джинния, – сейчас я верну тебе дар речи, но прошу, чтобы слова твои были столь же спокойны и взвешены, как слова Амали. Более того, я умоляю тебя об этом. Ты преотлично знаешь, что в моих силах, – не заставляй твою супругу показывать все, на что она способна.

Лишь договорив это, Маймуна задалась вопросом: отчего ничему не удивляется Синдбад, отчего упоминание о заклинании безмолвия не вызвало у него никакого смущения.

«Наверное, у Амали хватило безрассудства рассказать любимому все как есть… Быть может, поэтому юный Синдбад был столь насторожен, когда входил вечером в наш дом…»

«Ты права, уважаемая, – услышала джинния безмолвный ответ юноши. – Твоя мудрая дочь рассказала мне все о своей семье. Более того, именно ей я обязан возможностью беседовать сейчас с тобой, пока твой уважаемый супруг, мой наниматель, собирается с силами…»

«И ты не испугался, мальчик? Должно быть, совсем непросто знать мужчине, что его жена ведьма?»

«Это лестно, уважаемая. Это внушает гордость… Если такая необыкновенная девушка, как Амаль, обратила внимание на меня, смиренного, значит, не так уж я никчемен… Значит, достоин жить с ней рядом и смогу радовать ее, воистину обремененную более чем удивительными способностями, умениями и родственниками…»

Маймуна не могла не порадоваться этим словам своего будущего зятя. Ибо мальчик-то оказался совсем не прост. Кроме умной головы и завидной внешности, ему, оказывается, дано было и мудрое сердце вкупе с недюжинным мужеством.