Читать «Пасынки восьмой заповеди» онлайн - страница 85

— Вот оно, значит, как, — медленно проговорил аббат Ян, пытаясь прийти в себя от услышанного. — Бог тебе судья, Михалек, а я не возьмусь приговоры выносить. Жаль, что сразу не сказал… только чую, так, как ты сам себя казнишь, ни один палач тебя казнить уж не сможет.

Михал молча отвернулся.

— Ты едешь с нами? — Марта слегка коснулась вздрагивающего плеча брата.

— Еду. Сама знаешь — до сороковин времени чуть осталось, да и Мардула меня там дожидается. А у него — жена моя.

— Ну что ж, значит, так тому и быть, — кивнул Ян.

Через два часа, когда солнце уже позолотило верхушки вековых дубов Гаркловского леса, аббатский возок, двое верховых и собака покинули мельницу.

Они спешили в Шафляры, и мрачными были мысли каждого.

Может быть, это называется предчувствием?

…через две с половиной недели страшная весть пронеслась над Опольем, и долго ещё чесали потом языки хлопы панских маетков и чорштынские бровары, переговаривались меж собой работники Хохоловской гуты и купцы Тыньца, а в корчме Рыжего Базлая и вовсе говорили о том без умолку с утра и до вечера.

Гайдуки Лентовского дотла спалили Топорову мельницу!

Сам старый князь явился во главе трёх дюжин своих людей и взирал единственным глазом, налившимся дурной кровью, на бушующее пламя, в котором сыпал проклятиями умирающий мельник Стах и молчала безрукая мельничиха, так и не попытавшаяся выбежать наружу; да что там князь — провинциал Гембицкий в фиолетовой мантии лично сопровождал гневного Лентовского, и беспощадная слава борца с ересью бежала впереди сурового доминиканца, заставляя вздрагивать во сне даже тех старух, кого соседка сдуру обозвала ведьмой при свидетелях!

Один сын мельника Стаха, седой коротышка, умер достойно, встретив гайдуков деревянными вилами — уже смертельно раненный, он прорвался через строй, зубами перехватив глотку того, кто пытался его связать, и ушёл в лес.

Шептались гайдуки — волком ушёл, проклятый, оттого и не достали пулей… такого серебром надо!..

Три дня и три ночи выла с того часа Гаркловская чащоба, где кончался в гнилой берлоге седой вовкулак; и двое монахов из сопровождения провинциала Гембицкого пропали неведомо куда — тот, что первым бросился с факелом к Топоровой мельнице, и тот, что смеялся громче прочих в ответ на проклятия горящего старика и кричал: «Туда тебе и дорога, колдун проклятый!»

Марта и её спутники в это время проезжали Новотаргскую долину, приближаясь к Шафлярам; и по ночам женщину мучили кошмары.

Ей снился Седой, бесцельно бродящий по заброшенному погосту.

ВЕЛИКИЙ ЗДРАЙЦА

Я не помню, кем был — я знаю, кем стал.