Читать «Московия при Иване Грозном глазами иноземцев» онлайн - страница 91

Если бы русские знали свою силу, никто не мог бы бороться с ними, а от их соседей остались бы только кой-какие остатки. Но думаю, что это не угодно Богу: могу сравнить их с молодой лошадью, не знающей своей силы: малый ребенок управляет ею и водит ее на узде, невзирая на всю ее великую силу; но если бы она сознавала, не только дитя, но и никакой муж не мог бы править ею. Войны русские ведут преимущественно с крымскими татарами и ногайцами.

Не стану больше рассказывать об их силе и войнах, это было бы слишком утомительно для читателя. Но я коротко опишу их законы, наказания и исполнение приговоров. Начну с жителей деревень, которыми управляют господа. Каждый господин управляет и судит своих крестьян. Если же случится, что поссорятся слуги или крестьяне двух господ, то оба господина, исследовав их дело, призывают к себе стороны и произносят приговор. <…>

Русское судопроизводство в одном отношении заслуживает одобрения: у них нет юристов, которые вели бы дела в суде, но каждый сам ведет свое дело и подает челобитные и ответы письменно, противно английскому судопроизводству. Жалобы пишутся на манер просьбы к милости князя и передаются ему в собственные руки с просьбою назначить суд, как просит жалоба.

Князь сам произносит приговор по всем делам согласно законам. Это очень похвально, что такой государь берет на себя труд смотреть за отправлением правосудия. Впрочем, несмотря на это, здесь происходят удивительные злоупотребления, причем князя часто обманывают. Если же случится, что начальники будут изобличены в сокрытии правды, они получают соразмерное наказание. Если истец не может ничего доказать, то ответчик должен дать клятву на кресте, прав он или нет. Тогда спрашивают истца, может ли он что-либо дальше доказывать; если не может, то он иногда говорит: «Я могу это доказать моим телом и руками или телом моих бойцов», то есть он просит поля. После того как другая сторона поклянется, поле дается обеим сторонам. Пред полем оба клянутся на кресте, что он заставит другого сознаться в истине, прежде чем они оставят поле, и выходят на борьбу вооруженные обычным здесь оружием; бьются они всегда на ногах и редко сами стороны, за исключением дворян, которые, очень дорожа своею честью, станут биться только с происходящим из такого же рода, как они сами. Если какая-нибудь сторона просит поля, оно дается им… <…>

Русские законы о преступниках и ворах не согласны с английскими. По их законам никто не может быть повешен за свой первый проступок; но виновного долго держат в тюрьме и часто бьют плетьми и иначе наказывают, и он должен оставаться в тюрьме, пока друзья не поручатся за него. Если вор или мошенник, которых здесь очень много, попадется вторично, ему отрезают кусок носа и выжигают клеймо на лбу и держат в темнице, пока он не найдет поручителей в своем добром поведении. Если же попадется в третий раз, его вешают. <…> Я слышал, как один русский говорил, что гораздо веселее жить в тюрьме, чем на свободе, если бы только там не было сильного битья. В тюрьме они получают пищу и питье без работы, равно как и милостыню от благорасположенного к ним народа. На свободе же они ничего не получают. Число бедных здесь очень велико, и живут они самым нищенским образом: я видел, как они едят соленые сельди и другие вонючие рыбы — нельзя найти более вонючей и гнилой рыбы, а они с удовольствием едят ее, похваливая, что она здоровее всякой другой рыбы и свежего кушанья. По моему мнению, нет под солнцем народа, подобного этому по их суровой жизни.