Читать «Формирование философии марксизма» онлайн - страница 404

171

Даже там, где младогегельянцы в какой-то мере улавливают действительный социальный смысл теории Прудона, они истолковывают его крайне упрощенно. «Прудон, – заявляет, например, Эдгар Бауэр, – пишет в интересах тех, которые ничего не имеют. Иметь и не иметь ничего – для него абсолютные категории» (см. 1, 2; 45). Обработав таким образом Прудона, Э. Бауэр разъясняет последнему, что имение и неимение не исключают друг друга, что неимение есть определенное имение, так как абсолютного неимения не существует. Но у Прудона-то речь идет о вполне определенном неимении, в силу которого трудящиеся эксплуатируются собственниками земли, фабрикантами и т.д. В противоположность Э. Бауэру Маркс и Энгельс утверждают, что неимение есть не только категория, но и вполне определенная действительность. «Неимение – это самый отчаянный спиритуализм, это полнейшая недействительность человека, полнейшая действительность его обесчеловеченности, это весьма положительное имение – наличие голода, холода, болезней, преступлений, унижения, отупения, всякого рода обесчеловеченности и противоестественности» (там же, 46).

172

Само собой разумеется, что Прудон подвергает критике частную собственность с мелкобуржуазных позиций, и это в конечном счете сводит на нет обосновываемое им положение о необходимости уничтожения частной собственности, под которой он понимает крупную капиталистическую собственность. Поэтому Маркс указывает: «Несмотря на всю кажущуюся архиреволюционность, уже в „Что такое собственность?“ наталкиваешься на противоречие: с одной стороны, Прудон критикует общество с точки зрения и сквозь призму взглядов французского парцелльного крестьянина (позже – petit bourgeois), а с другой стороны, прилагает к нему масштаб, заимствованный им у социалистов» (1, 16; 25).

173

В цитируемом выше письме к Швейцеру, содержащем в общем высокую оценку той роли, которую сыграла работа Прудона «Что такое собственность?», Маркс вместе с тем подчеркивает, что собственно научное значение этой книги Прудона незначительно: «В строго научной истории политической экономии книга эта едва ли заслуживала бы упоминания. Но подобного рода сенсационные произведения играют свою роль в науке, так же как и в изящной литературе. Возьмите, например, книгу Мальтуса „О народонаселении“. В первом издании это было не что иное, как „sensational pamphlet“ и вдобавок – плагиат с начала до конца. И все-таки какое сильное впечатление произвел этот пасквиль на человеческий род!» (1, 16; 25).