Читать «Дневники Джинна. Часть 1» онлайн - страница 15

Я присела на корточки, чтобы лучше разглядеть содержимое ракушки, и громко ахнула.

Внутри, как в изящной перламутровой шкатулке, лежало небольшое серебряное колечко с двумя змеиными головами. Между ними сверкал острый, словно осколок, ярко-бирюзовый камень. Удивительный белый металл давал яркие волшебные отблески. У моего плеча я услышала громкий вопль Ника — судя по всему, он тоже впервые видел «свой подарок». Тимка, однако, остался весьма раздосадован — ни моллюска, ни конфеты. Чирока тоже не оценил сюрприз, кольцо совсем не пахло колбасой.

— Заоблачный металл, — прошептал Ник, скорее всего, подразумевая стоимость кольца, — если б только я знал, как им пользоваться. Старый плешивый кентавр вышвырнул меня из класса раньше времени. Ладно, забирай себе эту ерундень.

— Это что — предложение? — произнесла я, первый раз в жизни мое лицо зарделось ярче, чем огненные волосы.

Но, как настоящий маленький джентльмен, мальчишка мигом спас положение:

— О, нет! Я ни за что на тебе не женюсь! — закричал он на весь пляж, пятясь назад, как от беременного верблюда, — я убегу! Ты заставишь меня ходить в школу, выставишь Чироку, и не будешь разрешать ночевать в море!

— Отлично, проехали! — возмутилась я, — тогда зачем ты это сделал?

— Прям и колечко подарить нельзя? — его загорелое лицо озарила самодовольная улыбка, — забирай! Мне было не сложно!

Обстановку разрядил Тимка, которому не грозила никакая свадьба. У детей его возраста интерес всегда побеждает страх. Он схватил ракушку быстрее, чем я успела моргнуть. Секунда, и кольцо сияло на указательном пальце его левой ручонки. Тут-то все и началось.

— Я хочу свой велопед, — громко и требовательно обратился он к морю, выдувая клубы огня, — новый! И завтра! Бэээ-бее!

— Слепая Горгулья! — косился на него Ник, пятясь назад, — это ты мне?

Но Тимка, не обращая внимания на нашу панику, продолжал бормотать на двенадцати языках свои самые заветные желания, правда, совершенно несбыточные. Я точно знала, что мы не можем себе такого позволить, родители еще не выплатили кредит за новый дом. И если у Тимки и будет велосипед, так только мой старый, когда он сможет доставать до педалей. Я не стала это озвучивать — мечта для того и существует, чтобы верить!

На горизонте от солнца осталась лишь огненная полоса, напротив которой взошла полная кроваво-красная луна. Вокруг нее, словно рассыпанные бусы, сияли крупные южные звезды. Карие Никиткины глаза расширились от удивления, едва он заметил цвет луны, в лесу кто-то шуршал, рычал и скулил. Сейчас я очень жалела, что отдала эту «термоядерную конфету» и не вижу скрытый мир.

— Лысый тролль! А теперь на горшок и в люльку! — скомандовал он, запихивая Чироку вверх ногами в карман, — ты тоже, блохастик!

Ник быстро взвалил на плечо исковерканный велосипед, свободной рукой беря под мышку кукарекающего Тимку. От лунного света песок стал красновато-серый, словно пропитанный кровью.

— Что-то не так? — я забрала сумку и отлетевшее велосипедное колесо, косясь на красную луну, — это эвакуация? Сейчас придет этот тигропес со своим Кривоносом?

Ник ничего не ответил, я поспешила его догнать.

Тимофей, странно притихший, постоянно косился в одну сторону и улыбался. Его губы едва шевелились, будто он разговаривал с кем-то невидимым и неведомым или с собственной тенью. Неожиданно он выставил перед собой ручонку маленькой ладошкой вверх, и тут мои нервы не выдержали.

— Тимка, что с тобой? — озадаченно спросила я, — что ты там лопочешь?

Он не реагировал, продолжая загадочно улыбаться, глядя на собственную пустую ладонь так, словно там лежали все игрушки мира.

— Приятель, ты спятил? — нахмурился Ник и тут же громко вскрикнул, наступив на острую шишку, — Тимофей, ответь сестре, или она сама спятит!

Темнота опускалась на прибрежные холмы быстрее, чем мы на них поднимались. Ночной лес, куда ни глянь, со всех сторон выглядел абсолютно одинаково: сплошные ряды стройных сосен, скрипящих от ветра, будто смеющихся над нами.

— Этот тигр по имени орк, — начала шепотом я, передергивая плечами, — он еще в лесу?

— Велика проблема — твоему мелкому раз чихнуть! — ворчал Ник, тыча ворчащим Чирокой во всех направлениях, — нюхай, Роки, нюхай! Бери след! Фу-у, Роки!

— Я хочу, чтоб тебя все видели! — наконец, сказал Тимка своему незримому собеседнику и впервые обратил на нас внимание, — мы потерялись?

— Потерялись! — неожиданно ответил голос позади нас, — ваша дорога внизу!

Хоть это и был приятный шелковый бас, я все равно громко закричала, Ник выронил велосипед вместе с Тимкой. Лес наполнился разъяренным мычанием и ржанием — ребенок не желал падать тихо.

Перед нами, четко напротив огромной красной луны чернел силуэт паренька с длинными черными волосами. Голубые глаза светились в сумерках, словно кошачьи. Никитка тут же скинул лук и прицелился, я пыталась сохранить спокойствие.

— Это не ваша тропинка. Сталезуб стер твою метку, Ник, — продолжал незнакомец, подставляя свое бледное лицо лунному свету, — стой, где стоишь!

Он схватил Ника за руку, еще один шаг и тот угодил бы в яму, хорошо замаскированную свежими ветвями. На дне ловушки торчали острые сосновые колья, наспех понатыканные в свежую землю. Далеко за деревьями кто-то недовольно зарычал.

— В этом лесу охотишься не только ты, Ник! Сегодня гоблины дорого платят за человеческих детенышей, — продолжал длинноволосый незнакомец, с виду это был обычный подросток в новеньком темном пиджаке, серых джинсах и светлой футболке, — ты можешь грабить гоблинов сколько угодно, подвешивая их вверх ногами и тряся золото. Они к вечеру сторгуют у репликонов в два раз больше. Но орки, народ огня и войны, привыкли кровью смывать свои обиды. Только безумец мог обменять удачу на ловкость и силу. Саблезуб не остановится, пока не вернет свой трин-амулет или твою голову. А скорее всего, все вместе.

— Пусть попробует, глупая кошка, — ответил Никитка, — пущу его на тряпки!

Кожа незнакомца была молочно-бледной, а фигура казалась настолько худой и слабой, что Ник тут же отшвырнул в сторону палку, едва подняв ее с земли. А может быть осознал, что только что этот бледный мальчишка спас его от мучительной смерти в ловушке.

— У твоего отца была и сила, и ловкость, и храбрость, — продолжал неизвестный, Ник вздрогнул, стиснув зубы, — у него лишь не было одного — удачи. Она была у твоей матери, которая отдала ее тебе!

— Замолчи! Ни слова о моих родителях! — закричал Ник, подбегая к незнакомцу и отвешивая ему со всего плеча по носу, однако, тот ловко увернулся и удар просвистел мимо.

— Твоя воля — мой закон!

— Лысая фея! Ты призрак?! — продолжал глумиться Ник, тыкая незнакомца пальцем в плечо и зачем-то дергая за прядь черных волос, мне было за него очень стыдно, — странно, настоящий. Иди, показывай нашу дорогу.

— Пожалуйста! — добавила я, Тимка громко прокукарекал, — и извините нас за то, что было и… еще будет!

Незнакомец, нисколько не смутившись, сделал несколько бесшумных шагов назад и поманил нас рукой. Я видела столь величественные жесты лишь в фильмах о принцах, непосредственно от исполнителей главных ролей.

Мы вчетвером, включая сломанный велосипед, ломанулись к нему, словно стадо лосей, круша кусты и хрустя шишками. Внизу, серой извилистой лентой, буквально в нескольких шагах от нас, развернулось долгожданное шоссе. Откуда-то издалека, как мне показалось с моря, донесся тихий странный звук, будто приглушенный рев мотора.

— Сам-то ты кто? — спросил Ник, демонстрируя всю свою «вежливость», — почему один на территории орков? Или ты нежить?

Я продолжала рассматривать незнакомца, сердце отчаянно колотилось, в очередной раз за сегодня проверяя на прочность грудную клетку. Мальчишка был такой болезненный и бледный, будто пять минут, как сбежал из больницы. А под глазами такие огромные черные синяки, словно он не спал неделю и вот-вот упадет. Судя по мягкому бархатному басу, парень, все-таки, был старше нас на пару лет.

— Я Соло… — начал незнакомец, его перебил нарастающий рев мотора.

— Да тихо ты! — закричал Ник, прислушиваясь и принюхиваясь не хуже Чироки, — слышали? Тысяча химер, это тачка!

— …ваше желание, — закончил незнакомец, пожимая худыми плечами, — зовите меня просто Макс!

— Раздави тебя тролль! — процедил сквозь зубы Ник, далекий звук неожиданно стих.

— И вам того же!

Тут раздался громкий вой Тимки, а так же блеяние, ржание, мычание и рычание. Он чихал на землю искрами, которые Макс тут же тушил. Водопадом во все стороны полетели слезы. Сначала я подумала, что его, должно быть, все-таки, укусил Чирока.

— Я потерял его! — кричал ребенок, предвещая «конец света», ползая на коленках по ковру из сосновых игл, — оно потерялось! Ищите кольцо!

Без лишних слов мы с Ником бросились на землю, и один только Макс стоял ровно и прямо, демонстрируя свою величественную осанку и мертвое спокойствие.

— Его, видимо, проглотил Чирока, — выпалил Никитка, доставал из кармана сонного питомца и принялся трясти его вверх тормашками, — правда, Роки? Быстро плюй!

Узкие щелочки вдруг стали стеклянными изумрудными блюдцами, растрепанные уши мигом выстроились на макушке. Зверек отчаянно замотал усатой головой.

— Еще раз и я пожалуюсь в Гринпис! — возмутилась я.

Максим, громко вздыхая, закатил голубые глаза, подперев спиной толстый сосновый ствол. Огромные темные синяки сильно уродовали его яркий небесный взгляд. Вокруг тонкой шеи обернулся изящный серебряный хамелеон, сжимая во рту кончик собственного хвоста. Это была невероятно кропотливая и дорогая работа ювелира — глаза, ноздри, хвост, лапы — все было продумано и отделано до последней чешуйки. По спине вдоль хребта проходил высокий гордый гребень, словно острые блестящие зубья пилы. Интересно, каким образом владелец не успел порезаться, ну, или порвать ворот футболки? Белый блестящий металл чем-то напоминал серебро, а еще больше — наше сегодняшнее кольцо.

— Ты чего не помогаешь, лохматый? — возмутился Ник, кидая в него шишкой, — найди кольцо, раз ты такой умник!

Макс медленно выпрямился и, пройдя мимо меня, подошел прямо к Никитке.

Его запястья обвивали своеобразные змеевидные браслеты, выкованные из того же самого белого металла, что и хамелеон на шее. Они были стилизованы под необычные змеи-кандалы, из открытых ртов которых, словно ядовитые жала, торчали обрывки цепей.

— Кольцо в твоем правом кармане, — наконец, нарушил тишину Макс, — между створками ракушки и последней конфетой-искоркой!

Тимка издал страшный вопль и налетел на оторопевшего Ника, намереваясь стянуть с него штаны. Чирока недоверчиво обнюхивал незнакомца, чужак ему явно не нравился.

— Подлый вор! — кричал ребенок, плюясь клубами огня, — сейчас получишь в нос!

Ник легко взял малыша на руки и направил головой на Макса, словно пистолет.

— Как зовут эту рыжую? — спросил он, тряся Тимкой, — как звать мелкого?

— Тимофей и Алиса, — спокойно ответил Макс.

Я оторопела — он произнес мое имя, будто старый знакомый. Он назвал меня Алисой, хотя по документам правильно Александра. Он что, умеет читать мысли?

— Ты шпионил за нами, волосатый? — Ник поставил ребенка на ноги, вовремя подхватив штаны, — или вы сговорились?

— Без мозголомства! — спокойно ответил ему вельветовый бас, — это сухая логика!

— Какая еще логика, умник? Угадай, какой рукой схлопочешь!

— Ник! Он мог слышать наши голоса, — вмешалась я, — мы орали громче, чем сама тетя Пушка… ой, Танк! Слышно было в столице! И ты вроде как подарил кольцо мне, верно? Снова украл?

Пораженный Никитка стоял с открытым ртом, обреченно опустив кулаки и уже не в силах что-то доказывать. Он запустил руку в карман, вытащив оттуда раскрытую ракушку, светящуюся красную конфету и маленькое серебряное колечко. Ловкий воришка воспользовался нашим замешательством в тот самый момент, когда появился Макс, велосипед упал, а Тимка обронил кольцо. Я прищурилась, уставившись на внутреннюю сторону верхней створки ракушки. На несколько секунд мне показалось, что в красноватом свете луны там сверкнули узорные буквы:

«С Днем Рождения, Никита».

— А ну отдай! — заревел Тимофей, колотя Никиткины штаны маленькими кулачками, — мой папа выпорет тебя ремнем и навсегда запретит мультики!

Ник покраснел так густо, что было заметно даже в темноте, он резко развернулся ко мне. Никогда не забуду этот взгляд, полный отчаяния и сожаления, тревоги и обиды, будто по его вине наступил конец света.

— Я не крал! Просто хочу, чтобы оно было у тебя… как талисман. Клянусь усами Чироки! Пусть у тебя все будет хорошо. И у Тимофея тоже. Ну, мало ли, ребенок, еще возьмет и проглотит. Потом не достанешь.

Весь мир отражался в этих огромных карих горошинах. Никитка быстро схватил меня за руку, кожу обожгло что-то маленькое, твердое и круглое. Всего на какой-то краткий миг древнее кольцо оказалось зажато между нашими ладонями. Но этого мгновения оказалось достаточно, чтобы сработала сильнейшая магия, резко и необратимо изменившая наши жизни.

— Я его первый нашел! Макс, скажи ему! — не унимался Тимка, разворачиваясь ко мне и важно протягивая вперед левую руку с отогнутым указательным пальцем, — надевай его сюда!

Чем младше у твоего брата возраст, тем сложнее с ним договориться. Каким-то странным необъяснимым образом, мне вдруг расхотелось возвращать ему кольцо, сохранить его у себя — ведь и правда, еще проглотит!

— Не сейчас, Тимофей, — замялась я, напряженно придумывая отговорку, — дома, после того, как вымоешь руки с мылом!

Тимка нетерпеливо топнул ножкой и тут же разразился в страшнейшей истерике, словно я успела сломать его несуществующий велосипед. Ревя на весь Мироморск, он бросился в чащу леса, планируя спалить все на своем пути.

— Тимофей, вернись! — закричала я дрожащим голосом, в лесу стояла темнота, к тому же мне было жутко стыдно за его капризы, — кому сказала?! Смотри, что я тебе дам!

Но по удаляющемуся лошадиному ржанию и треску ветвей стало предельно ясно: ребенок пытался убежать как можно дальше. Я тут же бросилась за ним. Паника крепко схватила меня за горло: тропинка шла под гору, а, значит, мы спускались к дороге. Макс и Ник обреченно поплелись следом, последний волочил велосипед.

Ветви нещадно хватали меня за волосы, оставляя себе в виде сувениров приличные клочки. Прямо над моей головой, бесшумно соскользнула с ветки огромная, размером с откормленного пса, летучая мышь. Ее ярко-красные голодные глаза, не отрываясь, следили за происходящим. Черные кожаные крылья легко и быстро несли мраморно-белое тело с цепкими когтистыми лапками прямо на мою голову.

— А-а-а! Брысь! — закричала я первое, что пришло в голову, — тут летучая мышь!

— Кинь в нее чем-нибудь, — послышался усталый голос Ника, — она не ест Сашек!

Звучно грохнувшись на землю, я схватила огромную шишку, и, что было силы, зарядила в крылатое чудище. Мышь оскорблено взвизгнула, ловко увернувшись от снаряда. Гулкое эхо разнесло по лесу ее ехидный крик, очень похожий на противный человеческий смех. Впрочем, он быстро стих, как только она, заглядевшись, врезалась в крепкий сосновый ствол.

— Тимка, ты где? — я снова бросилась бежать в темноту, сквозь колючие ветки, постоянно рискуя сломать себе шею, — тут полно вампиров из вчерашней сказки!

Момент, и я снова его увидела: ребенок стоял прямо посередине опустевшего шоссе, в красноватом свете луны он выглядел пугающе. Малыш смотрел на меня, хитро улыбаясь, не зная, в какую сторону повернуть. Ему очень понравились догонялки в лесу.

— Тимофей! Уходи с дороги! Беги ко мне! — я попыталась улыбнуться, ища в своих карманах злосчастное кольцо, — Тимка, будь умницей!

— Мелкий! Вернись к сестре! — кричал Ник, звеня велосипедом, — где вы, дурики?

В ответ Тимка лишь звонко засмеялся, протягивая вперед правую руку с отогнутым указательным пальцем. Но мне было не до смеха — из-за поворота ночной сумрак ослепила пара ярких белых фар. На бешеной скорости прямо на Тимку двигался огромный темный автомобиль, судя по очертаниям — внедорожник. Он совершенно не собирался тормозить.

Бросило в жар, во рту пересохло, мой отчаянный хриплый крик растворился в реве мотора. В последнюю секунду из-за моей спины на дорогу мелькнула черная тень. Тимофей вместе с Максом исчезли под огромными колесами машины.

Слишком поздно заскулили тормоза, полетели искры, запахло жженой резиной, откуда-то из мрака вынырнул ошарашенный Ник. Отбросив велосипед в сторону, он тут же вскинул лук, мелькнула быстрая стрела, послышался громкий хлопок, а затем резкий скрежет тормозов. Меткая стрела попала в колесо, пробив шину и остановив машину выше по шоссе. К счастью пассажиров, она не перевернулась и не врезалась в дерево.

Не теряя времени, Ник кинулся к большой темной груде на асфальте — телам Тимки и Макса. Ничего не видя из-за пелены слез и не слыша из-за собственных рыданий, на подкашивающихся ватных ногах я поплелась следом за ним.

Во всем виновата я! Почему я отпустила брата? Почему не отдала это несчастное кольцо? Мое тело забилось в бесшумном плаче, я даже не почувствовала, как упала коленями на асфальт. Неизвестно, сколько еще «почему» появилось бы в моей кружившейся голове, но тут случилось нечто совершенно неожиданное и невероятное. Первым с асфальта встал Макс. Потягиваясь, словно с утренней постели, он поставил на ноги довольного Тимофея. После таких приключений, малыш напрочь позабыл про свое кольцо.

— Бэээ-беее! — довольно улыбался Тимка, он счел происходящее за отличную шутку, — кукареку!

Я, громко рыдая, теперь уже от счастья, кинулась обнимать смеющегося живого брата. Макс, молча, отряхивал свой пиджак, к нему тут же подскочил взъерошенный Ник:

— Как? Как ты это сделал? — первым делом выкрикнул он, и, поймав мой крайне неодобрительный взгляд, виновато спросил, — ты в порядке, приятель?

— Бывало и похуже, — спокойно ответил Макс, словно пару раз в день кого-то спасал, — подвеска высокая, мы прошли между колес!

— Макс! Ты супермен? — улыбнулся ему Тимка, забавно наклонив белобрысую голову на бок. Чирока сделал то же самое, только высунув язык.

— Спасибо большое, — выдохнула я, не отпуская вырывающегося брата. Если бы не Ник, я бы уже давно бросилась Максу на шею, — большое спасибо!