Читать «О людях и самолётах 2» онлайн - страница 228
Михаил Григорьевич Крюков
– А где государь-император Пётр Алексеевич? – спросил кто-то. – Такой, помнится, видный был, со штурвалом корабельным…
– Не придёт он сегодня, – пояснил его ближайший сосед, князь-анархист Кропоткин, – просил передать, чтобы не ждали. Сказал, будет Церетели ловить. Может, хоть этой ночью повезёт.
– Как же, поймаешь его, он хи-и-трый! – осуждающе произнёс старичок Тимирязев. – Феликсу Эдмундовичу бы поручить…
– Господа, господа, не отвлекайтесь! Солнце уже встаёт, времени в обрез! На повестке дня у нас один вопрос. Памятник Булгакову, Михаилу Афанасьевичу.
– А он кто? – спросила женщина в ватнике и сапогах. Она была с памятника участникам восстания 1905 года на Пресне и слабо разбиралась в литературе.
– Вот, господа-товарищи – неожиданно ехидно заметил кудрявый Блок, повернувшись ко фракции большевиков – эта самая кухарка у вас 70 лет государством и управляла!
– От декадента слышу! – огрызнулась женщина, – вали отсюда! В белом венчике из роз!
Памятники зашумели.
– Тихо, товарищи памятники! – мощным басом перекрыл шум агитатор, горлан и главарь. Давайте быстро закроем вопрос и разойдёмся по пьедесталам!
– А в чем вопрос-то, батюшка? – кряхтя привстал с кресла тучный Крылов. – Может, того, в трактир ещё успеем заглянуть?
– Иван Андреевич, голубчик, побойтесь бога, ну какой трактир? Кругом «Макдональдсы» одни, да и что вы там делать-то станете?
– И то правда, – Крылов опять уселся в кресло.
– Вопрос, господа, очень важный. Все вы слышали о Лужкове.
– Слышали, слышали, – неодобрительно зашумели памятники, – ещё как слышали, в кепке такой, градостроитель…
– Градостроитель у них Ресин – наставительно заметил князь. – В его честь даже архитектурный стиль назвали – «Ресинский ампир».
– Так вот, господа и гм… товарищи памятники. Градоначальник Лужков решил поставить на Патриарших прудах, вот здесь, на этом самом месте, памятник Булгакову.
– Ну и что? Нам же поставили, ничего, стоим, столицу украшаем.
– Так в этом всё дело! Они хотят здесь ещё и примус поставить, как символ сил зла!
– А почему это примус олицетворяет силы зла? – удивился Маяковский.
– Никто этого не знает. Но примус определённо будет. И ещё Иешуа посередине пруда. И сам Булгаков.
– Чертовщина какая-то!
– Верно изволите подметить, чертовщина. У господина Булгакова всё на чертовщине построено. Но мы сейчас не об этом. Москва есть Третий Рим. А четвёртому не бывать! Невместно, господа памятники, чтобы среди нас и примус поставили. Мало нам чудищ на Поклонной горе да у стены Кремлёвской, так теперь ещё и это!
Памятники зашумели.
Вперёд пробился плечистый, неопределённо одетый мужик. В руках он держал здоровенный булыжник.
– Я от имени пресненского пролетариата – мрачно доложил он. – Мы тут с товарищами посовещались и есть мнение…
– Господи, господи, опять вы за своё! Окаянные! Церкви сносили, колокола разбивали, а на пьедесталы трактора да паровозы ставить стали! Антихристы! Проклинаю! – завопил неопознанный памятник, по виду монашествующий.
– Товаг`ищи! – От группы вождей отделился один из Ильичей. – У фг`акции большевиков есть пг`едложение! – Вождь азартно размахивал пудовой кепкой. Памятники помельче и выполненные из хрупких материалов опасливо сторонились.