Читать «О людях и самолётах 2» онлайн - страница 222

Аладушкин тоскливо осмотрел это восточное изобилие и сказал:

– Ты это… колбаски сообрази, огурчиков там, капустки… А то «Шпагу» персиками закусывать как-то… ну, непривычно. И вылезай из компьютера, а то чокнуться не с кем.

Аладушкин ополоснул стаканы, вытащил из-под кровати бутыль со спиртом, налил, собрался разбавлять, потом вдруг спросил:

– Тебе как, разбавлять или чистого?

– Как себе! – откуда-то из глубин подсознания извлёк ответ джинн.

– А-а-а, ну ладно, разбавлю тогда… Ну, за знакомство!

Джинн махнул полстакана «Шпаги», посинел, выдохнул язык пламени, по его смуглому лицу пошли цвета побежалости.

– Крр-репка, зараза – выдохнул он, занюхивая ковровой туфлей.

– Ты закусывай, закусывай, а то с непривычки-то… – забеспокоился Аладушкин, пододвигая к джинну тарелку с квашеной капустой.

– Спасибо, добрый господин, – сказал джинн, – а что это мы пьём?

– Дык спирт технический, «Шпага» по-нашему. Как это по-арабски? А, алкоголь, вот.

– Сколь велика и удивительна сила этого волшебного напитка! – покрутил головой джинн, – только хорошо бы его настоять на чем-нибудь.

– Это можно, – ответил Аладушкин, – мы настаиваем, завтра поговорим, а пока, извини, я бы отбился, наломался на полётах…

– Конечно, отдыхай, господин, – поклонился джинн, – только сначала задай работу своему рабу, ибо я в сне не нуждаюсь.

Задумался Аладушкин и вдруг понял, чем ему может помочь джинн. А надо сказать, что учился он заочно в Военно-воздушном инженерном медресе имени многоучёного хакима Николая ибн Егора, да будет благословенна его борода, где набирался благочестивой авиационной мудрости, но учёбу запустил и боялся отчисления.

– Слушай, а ты контрольную по тактике ВВС можешь? И по радиолокации… И по…

– Ни о чём не беспокойся, господин! – ответствовал джинн. – Ложись спать, и пусть Аллах пошлёт тебе сладостные сны, только не отключай на ночь компьютер и принтер. И вообще, никогда не форматируй жёсткий диск, ибо тогда вернусь я в своё заточение в лампе, и более не смогу служить тебе, господин.

Аладушкин лёг спать, а джинн, который благодаря мудрости полковника Элохимсона владел техническим английским, поудобнее устроился в системном блоке и скачал весь Интернет, но своим волшебством сделал так, что Аладушкин за трафик не заплатил ничего. После этого возжёг кальян, наполненный ароматными восточными травами и мануалами, и до полуночи курил их, а когда наступила полночь, джинн, умудрённый всеми знаниями, накопленными человечеством, и вооружённый марксистско-ленинским диалектическим методом, взялся за контрольные. Когда Аладушкин проснулся, он увидел, что принтер как бы слегка дымится, все контрольные выполнены, распечатаны и даже сконвертованы. И только одну контрольную джинн сохранил в файл, потому что в принтере кончилась бумага.

С тех пор пошла у Аладушкина новая, счастливая жизнь. Он ходил на службу, а джинн оставался на хозяйстве. По вечерам они гоняли в «Контру» по сетке, но Аладушкин подозревал, что джинн поддаётся…

В свободное время джинн полюбил настаивать спирт на разных экзотических плодах, а поскольку без труда мог пронзать пространственно-временной континуум, то получались у него диковинные по вкусу и цвету напитки. Однажды джинн приволок мешок фиников, которые он стряс с трёх гордых пальм Аравийской земли, но спирт на них не настаивался, и Аладушкин отдал финики в столовую на компот, объяснив их появление посылкой от двоюродной бабушки из Абхазии. Лучше всего оказалось настаивать «Шпагу» на морошке, которая нравилась обоим, а для джинна была экзотикой. Для себя джинн изготовил бутыль напитка, настоянного на плодах анчара, но Аладушкину запретил его пить строго-настрого. Напиток неприятно мерцал и даже выглядел ядовитым. Джинн своим изобретением очень гордился, и после стакашка-другого впадал в нирвану. Чалму, халат и ковровые туфли он уже давно не носил, а являлся Аладушкину в джинсах и в футболке с надписью на пузе «Одмин Всея Руси».