Читать «Сумасбродка» онлайн - страница 117

— Да, но я не могу выслушивать объяснения на улице, отложим это на потом. А если бы вы еще могли доказать мне вашу преданность…

— Вы сомневаетесь?

— Нет, просто спрашиваю.

— Ради вас я готов пожертвовать жизнью! — воскликнул француз.

— Не надо, не надо, — осадила его Зоня, — речь идет о мелкой услуге.

Д'Этонпелль задрожал от радости. Его надежды росли.

— Послушайте, — начала Зоня, сворачивая в пустой переулок, что еще больше обрадовало француза, — послушайте. Родня Эвариста, она же и моя, приехала сюда, чтобы нас разлучить.

У француза блеснули глаза.

— Я знаю, о чем вы думаете, — покачала Зоня головой, — вам кажется, что, когда нас разлучат, я захочу утешиться и протяну вам руку. Нет, нет. Мое сердце по-прежнему тянется к Эваристу, а теперь, когда мне грозят, когда хотят отобрать его у меня, я его люблю, как тигрица!

Д'Этонпелль опустил голову.

— Я ведь вам говорила, — холодно продолжала Зоня, — разлюблю — тогда можете надеяться, а в противном случае — нет. Но услуги я жду от вас все равно, хотя бы она пришлась вам не но вкусу.

— Хорошо, что я должен сделать? — спросил француз значительно сдержаннее.

— Сейчас скажу, — продолжала Зоня повелительным тоном, поглядывая на него свысока. — Завтра утром, около десяти, вы должны прогуливаться неподалеку от нашего дома и следить за дорогой с Подола. Оттуда должна подъехать или подойти мать Эвариста, вы должны заранее дать мне знать об этом. Потом вы подниметесь ко мне, сядете в гостиной и не покинете ее, пока я не разрешу. Понятно?

— Вполне, — вежливо ответил француз, — и ни на йоту не отступлю от вашего приказа. Особенно мне нравится последний пункт: сидеть в гостиной.

Зоня, уже почти не слушавшая его, подала ему, прощаясь, руку.

— А теперь ступайте своей дорогой, мне тут еще надо к Гелиодоре…

Повернулась, и в ту же минуту ее не стало.

Пани Майструк занимала в настоящее время целый деревянный дом, собственный, то есть принадлежащий ее мужу, человеку весьма ревнивому и в силу этого гостей не любившему, который даже к женскому обществу относился с подозрением.

— Женщины, — говаривал он, — они как фармазоны, вечно у них полно секретов и одна другой помогает во всем дурном.

Покоя ради Гелиодора отказалась от давних знакомств, хотя и грустила о них иногда. Старея, она все больше любила свое теперешнее обеспеченное житье, ценила его и целые дни проводила на кушетке с сигаретой и книжкой. Зоня бывала у нее не часто, забегала на минутку, когда мужа не было дома. Обе сохранили приятные воспоминания о старой своей дружбе. С подружкой дней своей былой свободы Гелиодора могла вспоминать о них сколько хотела.

Сегодня Зоня пришла в часы, когда дома был и советник, которому молодые, красивые и элегантные женщины внушали особенное отвращение. К Зоне, однако, он относился снисходительно, называл ее огонь-девкой и шельмой, каких мало. Она брала его штурмом и, когда он открыл дверь, подала ему руку со словами:

— Не спрашиваю, дома ли хозяйка, вы, советник, так ревнуете ее, что не позволяете ей голову высунуть на улицу.