Тихо шепчутся страницы,в лампе горбится фитиль…В дальний путь за Синей Птицейвышел маленький Тиль-Тиль.Окна настежь, двери настежь,словно вдаль из-за углаза большим крылатым счастьемночь мальчишку позвала.Словно был за темной дверьюпуть к заветному гнезду,словно птица в синих перьяхждёт его в своем саду.Тихо шепчутся страницысиней стаей легких птиц…На подушке сон гнездится,не поднять уже ресниц.И пускай ему приснится,что лежит у ног егодальний путь за синей птицей,птицей детства моего.
5
На окне в геранях тонко-тонкосолнце перепутало лучи.За окном больничная трёхтонкаи на ней – знакомые врачи.Были все какие-то другие;стыл обед в кастрюлях на шестке.Синий том «Военной хирургии»спрятался в отцовском рюкзаке.Мама становилась всё бледнее.Грузовик сигналил со двора.Из-за окон крикнули:– Пора!..Стало всё яснее и страшнее.Громкие тяжелые рыданья,всё слилось, ни взгляда, ни лица;кто-то крикнул:– Дочка, до свиданья! —голосом любимого отца.Отмелькала лугом Волчья Яма.Грузовик скрывается за рвом…Никогда не плакавшая мамаслёзы вытирала рукавом.Встала у открытого окна,плача и других не утешая,и сказала медленно:– Война…Хорошо, что ты уже большая…
1948
О первой любви
Инне Гофф
1
Тесный мир для девочки просторен.Все шаги и быстры, и легки.Девочке хотелось, чтоб Печоринвдруг в неё влюбился от тоски.Девочка не ведывала горя,Глядя в мир из детского окна.А большие воды на Печорене дают заглядывать до дна,скрадывают отзвуки и краски,сглаживают камни и пески…Девочка придумывала сказкии мечту – влюбиться от тоски.Девочка, открой окно пошире,не кричи, не плачь и не зови!Ты поймешь в невыдуманном миресилу не придуманной любви.
2
Две зимы черёмухами вьюги,две весны черёмухи пургой…Говорят, что мы с тобой подруги,что одна – ни шагу без другой.Мы с тобой играли в разных кукол,и у детства памятных дверейнас с тобой по-разному баюкалтихой песней голос матерей.И твои каштановые парки,может, и не знали ничего —дальнего поселка у Игарки,Пихт и кедров детства моего.Были руки неловки и робки.Я плела задумчивый венок.Вдруг за дальним озером у сопкивыстрелил соседский паренёк.Он не думал, осторожно целясьпрямо в грудь большому крохалю,как тогда на всю тайгу хотелосьгромко крикнуть: «Я тебя люблю!»Вывернулось сердце наизнанку,ночью дым от выстрела – во сне…Но забыт тот паренёк с берданкойв бисерном, цветастом зипуне.…А потом – берёзовые тенина верандах подмосковных дач,и летит на школьной перемененевесомый волейбольный мяч.И – мальчишка в клетчатой рубашке…А потом из рук моих к немулепестки оборванной ромашкиветер уносил по одному…В платье, разрисованном горошком,как в мечте ждала я, как во сне…но не по цветным лесным дорожкамв первый раз любовь пришла ко мне.По Лесной, Полянке или Пресне —я не знала улиц городских…Шумный город замер и затихнад моей, не городскою, песней.Песня слов и выдумок сильней!Если трудно – песню позови!Песня стала спутницей моейпервой, не придуманной, любви.
3
Не дадут литые тротуарывырасти былинке-лебеде…Тонут потухающие фарыв москворецкой медленной воде.А шаги – отчётливей и реже,а слова – нежнее и смелей:ты остановился на Манеже,у кремлёвских, тонких тополей.И, решив, что нам с тобой не нужноглубины волнений и тревог,предложил торжественную дружбудо конца отдельных двух дорог.…Я смотрела в самые глаза,веря с полуслова, с полувзгляда,и решала: если ты сказал,значит, это только так и надо.Значит, только так тому и быть!И пройду, не оглянувшись, мимо.И нетрудно даже разлюбить,если так потребовал любимый!Я решила разлюбить… И вдругвздрогнула от боли и испуга:ты сказал неправду – ты не друг,ты гораздо больше просто друга!
