Читать «Жизнь прекрасна, братец мой» онлайн - страница 36
Назым Хикмет
Они повернули за угол. Дождь усилился. Ахмед оглянулся. Позади из трех зонтиков осталось два.
— А где же наш литератор?
Историк ответил:
— Остался на рынке купить сигарет. Он нас догонит.
Учитель богословия Шабан-эфенди проворчал:
— Аллах Всемогущий, разве время сейчас покупать сигареты?
Они дошли до садов, один зонтик впереди, два сзади. Совершенно вымокшая женщина в черном чаршафе без вуали увидела приближавшихся — мужчин. Отвернувшись к садовому забору, они присела на корточки, пока они не прошли. Сады закончились, они вышли на грязный пустырь. Ахмед вновь оглянулся. Позади остался один зонтик.
— А где же историк?
Математик ответил:
— Сказал, что ему понадобилось кое-куда…
Преподаватель богословия Шабан-эфенди проворчал:
— Итиляфисты — все такие. В самый неподходящий момент им приспичивает. (Историк был бывший итиляфист.)
Дождь полил как из ведра. Ахмед втиснулся под край зонтика преподавателя богословия Шабан-эфенди. Когда они входили в резиденцию мутасаррыфа, Ахмед оглянулся. Сзади не осталось ни одного зонтика. А Шабан-эфенди, закрывая свой зонтик на лестнице, пробормотал:
— Ты во всем виноват, Ахмед-эфенди. Разве за такое важное дело принимаются с такими людьми?
Перед плотно занавешенной, как в мечети, дверью Ахмед обратился к сидящему дворецкому:
— Мы к мутасаррыф-бею. Скажи, что пришли учителя гимназии.
Дворецкий вошел и тут же вышел.
— Пожалуйте.
Ахмед, приподняв тяжелый занавес, вступил в комнату. Мутасаррыф сидел за столом. В черной папахе, черноглазый, крупного телосложения.
— Мы, — заговорил Ахмед, — я и учитель богословия Шабан-эфенди, пришли к вам…
Мутасаррыф жестом прервал Ахмеда:
— Вас-то я вижу, а вот где учитель богословия?
Ахмед оглянулся. Шабан-эфенди нет. Ахмед пришел в ярость:
— Шабан-эфенди здесь, остался за дверью. Прикажите, пусть он войдет.
— Он не захочет.
— Мы вышли впятером, только я…
— Вы-то мне и нужны, сядьте.
— Наше жалованье…
— Я распорядился. Получите за месяц.
— Хорошо, но мы ведь…
Мутасаррыф вновь, подняв руку, прервал Ахмеда. Нажал кнопку звонка. Велел вошедшему дворецкому принести чай и добавил:
— Передай ходже-эфенди, что за дверью, пусть не ждет.
Дворецкий вышел. Мутасаррыф поднялся из-за стола. Встал перед Ахмедом.
— Ахмед-бей, — сказал он, — мне известно, кто вы такой, каковы ваши убеждения, какую деятельность вы ведете в городе и окрестных селах. И ваши товарищи тоже мне известны. Бухгалтер Осман-бей и судья уголовного суда Юсуф-бей. Известны мне и ваши сторонники.
Он замолчал, затем, положив свою огромную руку. Ахмеду на колено, медленно продолжил:
— Греческие войска наступают на Анкару.
— Что вы говорите? Опять?