Читать «Жизнь прекрасна, братец мой» онлайн - страница 34

С Рашидом, игравшим роль Яго, мы познакомились после спектакля. Он стер грим, оказавшись поразительно веснушчатым и рыжим. Молодой низкорослый человек. В круглых карих глазах — беспокойство. Голос приторно-мягкий. Даже после спектакля он продолжает говорить голосом Яго. Он закончил Роберт-колледж в Стамбуле. Говорит по-французски столь же свободно, как и по-английски.

— Я знаю наизусть всего Шекспира, от корки до корки, — заявил он. — Сонеты тоже.

Сообщил, что его отец — посол в отставке.

— Театр Шекспира был больше нашего, но в чем-то похож на наш. Когда я выхожу на сцену этого балагана здесь, в Анкаре, я ощущаю себя в Лондоне эпохи Елизаветы. Давайте встретимся как-нибудь, Ахмед-бей. Я тоже остановился в «Таш-хане». Вы меня не замечали, но я-то давно вас заприметил. И в Стамбуле слышал ваше имя не раз.

Я удивился, что в Стамбуле ему доводилось слышать мое имя. Потом поразмыслил: может быть, он слышал обо мне как о карикатуристе?

— Если вы изволите немного подождать, Ахмед-бей, то в «Таш-хан» можем вернуться вместе.

— Нам надо заехать еще кое-куда, — вмешался эрзурумский поэт.

— Как вам угодно!

Рашид повернулся ко мне:

— Увидимся, Ахмед-бей

По дороге эрзурумец сказал:

— Ты с этим типом водиться не вздумай. Темная личность. В Анкаре вообще с теми, кого не знаешь давно и хорошо, не встречайся.

На улице стояла кромешная тьма. Нам повстречались патрули.

— Анкара — это Ноев ковчег, — вздохнул поэт, — Ноев ковчег, который плывет по волнам потопа погибшей Османской империи. Конечно, он доплывет до земли обетованной, все голуби, змеи, львы, тигры, волки и ягнята, которые живут в нем бок о бок, тоже доберутся до земли обетованной, и уж там-то змеи съедят голубей, волки — ягнят. А львы с тиграми передушат друг друга.

Кофейни давно закрылись. Мы подошли к Сенному базару.

— Здесь повесили того индийца, Мустафу Сагира, английского шпиона, — сказал поэт.

Когда мы прощались у входа в гостиницу «Таш-хан», он повторил:

— С Рашидом дружбу не води. Как бы чего не вышло. Понял?

— Понял.

Мустафа Кемаль-паша живет за городом. Окружен лазами-телохранителями.

Западный фронт и близко, и в то же время достаточно далеко. Говорили, что во время второй битвы при Инёню, которая продолжалась с 23 по 31 марта этого года, отголоски пушечных залпов были слышны в Анкаре. Не знаю, правда это или ложь, но, когда греческие войска начали наступление на Анкару, государственные учреждения и богачи на поездах, на тарантасах, на арбах покинули Анкару и перебрались в Анатолию. А после того, как греческие войска, «уступив нашему оружию поле боя», отступили, некоторые из уехавших вернулись, а другие добрались до Сиваса.

Самые плодородные земли в Анатолии, самые талантливые города в руках врага, пятнадцать вилайетов и уездов, девять больших городов, семь озер и одиннадцать рек, три моря и шесть железных дорог, и миллионы людей, наших людей, в руках врага.