Читать «Книга Рая. Удивительное жизнеописание Шмуэл-Абы Аберво» онлайн - страница 45
Ицик Мангер
Спокойный тон царя Давида вывел из себя всадника в латах. Он закричал так громко, что птицы в гнездах проснулись.
— Посмотрите вы на него, на этого праведничка! Отобрал корону у царя Саула и называет себя праведником. С головы до ног в грехах и называет себя праведником.
Царь Давид, кажется, привык к этим ночным визитам. Он спокойно стоял на балконе и пытался унять разбушевавшегося всадника.
Но это ему не удавалось. Царь Саул совсем разошелся. Глаза его горели, буквально полыхали:
— Отдай мне корону. Слышишь, что я тебе говорю, корону отдай. С места не сойду, пока не отдашь мне корону.
Крики Саула разбудили Ависагу. Она подбежала к окну и в испуге спросила царя Давида:
— Что случилось, Додя? Кто это так кричит?
Давид успокоил ее. Он поцеловал ее в лоб и велел идти спать. Он придет к ней через минуту.
Ависага была похожа на перепуганную серну. Она дрожала всем телом и просила царя:
— Я пойду, Додя, но смотри не задерживайся, прошу тебя.
Она забралась в постель. Царь Саул все еще стоял внизу, грозил Давиду кулаком, бранил его, требовал назад корону и место в раю, которое Давид, по его мнению, забрал у него.
Царь Давид больше не мог терпеть. Он задрал ночную рубашку и гаркнул:
— Йишокени!..
— Вор! — вскричал всадник в железных латах, — у меня ты украл корону, а «лобзай меня» — у своего сына Соломона.
Царь Давид вернулся в спальню, закрыл дверь на балкон и задернул занавески на окнах.
Царь Саул сел на коня и несколько раз галопом проскакал вокруг дворца царя Давида. Грозя звездам кулаком, он поклялся:
— Я отомщу, Давид. И не думай, что все закончилось. Я отомщу, и в этом мне поможет Всевышний!
Я вцепился в Писунчика. Мой друг Писунчик прижался к Лейбеле-пастуху.
— Видели, братцы? — прошептал Лейбеле. — Каждую ночь является он сюда на коне из мира хаоса и будит царя Давида. Вечно, как он прискачет, повторяется одно и то же, одно и то же, слово в слово. Он ни на волос не уступает, пока царь Давид не задерет рубашку и не скажет «лобзай меня в…».
— Теперь он, злой, хмурый, скачет назад. Куда же, однако, он скачет? — спросил я.
— Айда за ним, братцы, — позвал Лейбеле. — Только тихо, чтоб ни звука. Он не должен заметить, что за ним летят и следят.
Мы расправили крылья и полетели. Мы махали крыльями как можно тише. Каждый из нас едва дышал.
Царь Саул скакал на своем белом коне. Его высокая, тощая фигура странно и зловеще вырисовывалась на фоне лунной ночи.
— Неупокоенная душа, — прошептал Лейбеле-пастух. — На земле ему покоя не было, нет покоя и на этом свете. Непокой заедает его после смерти, как и при жизни.
Царь Саул осадил лошадь возле маленького побеленного домика. Он спрыгнул с коня и, звеня шпорами, подошел к домику.
— Там, в доме, — пояснил Лейбеле, — живет пророк Самуил. Он старый холостяк, не женат то есть. Живет скромно, не лезет в райские дела. Сосл, ангелица с усами, прислуживает ему, стряпает и латает одежду. Больше ему, старику, ничего и не нужно. Он даже обещал, когда придет Мессия, отдать мне свою долю Шорабора и Левиафана. А себе оставить только стакан «Праведного марочного»…