Читать «Протоколы сионских мудрецов. Фальшивка и ее использование» онлайн - страница 94

...

Может ли здравый логический ум надеяться успешно руководить толпами при помощи разумных увещаний или уговоров при возможности противоречия хотя бы и бессмысленного, но которое может показаться поверхностно разумеющему народу более приятным? Руководствуясь исключительно мелкими страстями, повериями, традициями и сентиментальными теориями, люди в толпе и люди толпы поддаются партийному расколу […] [352]

Все выглядит так, как если бы составители «Протоколов» приписали своим мнимым «Мудрецам» теории Лебона. Еще одно признание, сделанное этим последним, частично разделяет персонаж, говорящий «я» и «мы» в «Протоколах»: с конца XIX в. «божественное право толп заменяет божественное право королей» [353] . Но, как мы уже заметили, у «Мудрецов» нет общей теории политической современности (демократия как эпоха могущества количества): составитель «Протоколов» приписывает своим «Мудрецам» скорее упрощенный вариант классической теории демагогии как искусства манипулировать толпами. Именно в этом смысле «божественное право толп» выступает как удачная стратегическая операция «Мудрецов», единственных настоящих обладателей и бенефициариев божественного права господствовать и управлять. Более точно, для «Сионских мудрецов» задача заключается в том, чтобы питать новых ложных богов толпы, внешне суверенной, чтобы стать господами этой толпы. Во втором «протоколе» излагается прежде всего роль современных политических идеологий, производных от науки или от философии:

...

[…] Обратите внимание на подстроенные нами успехи дарвинизма, марксизма, ницшеанства. Растлевающее значение для гоевских умов этих направлений нам-то, по крайней мере, должно быть очевидно [354] .

Затем речь идет об идеологических словах-повелителях: это «свобода», «равенство», «братство», «справедливость», «демократия» и т. д. [355] Во втором «протоколе» утверждается:

...

Нам необходимо считаться с современными мыслями, характерами, тенденциями народов, чтобы не делать промахов в политике и в управлении административными делами [356] .

С этого времени «пришествие толп», децивилизаторских последствий которого так боялся Лебон, окажется лишь мнимым. Видимость этих толп на авансцене истории вроде бы замаскирует манипуляции оккультных сил, действующих на заднем плане истории, и реальный беспорядок, вызываемый их вторжением в историю, как представляется, лишь возвестит об установлении нового мирового политического порядка во главе с «Царем Евреев» [357] .

В этой перспективе психология толп Лебона имела бы ценность только в качестве верного описания видимой истории, эмпирически наблюдаемой и потому поверхностной, истории, написанной современными историками-позитивистами, тогда как перед всепроникающим взглядом «Мудрецов» открывается невидимая и тайная история, представляющая собой истинную историю. Пессимизм консерватора Лебона проистекает, как кажется, из-за его слишком узкого поля зрения, его наивной веры в то, что вместе с торжествующей демократией именно толпы реально берут власть. Отсюда – ложная проблема, поставленная Лебоном: как укротить могущество толп? Ибо толпы уже укрощены, тайно управляются, ими манипулируют с цинизмом и ловкостью. Что же касается «Мудрецов», то они сохраняют высший оптимизм циников, которые смотрят сверху и способны погрузить свой расшифровывающий взгляд в закулисье или в самые глубины. Но этим взглядом археолога они обладают потому, что сами являются обитателями подземелий истории, за ниточки которой дергают. Настоящая психология глубин принадлежит лишь мудрости, предназначенной для «Мудрецов»… Поэтому «Сионским мудрецам» следует обязательно быть во главе тайной армии мнимых «заводил» (ибо их самих «заводят»), демагогов различного толка, способных канализировать стремление толп к действию, то есть их страсть к разрушению. Что касается Лебона, изучавшего функционирование парламентских собраний, то он присваивает вожакам толпы звание «истинных суверенов ассамблей» [358] . Ибо убедительно доказано и широко признано, что «люди в толпе не могли бы обойтись без старшего» [359] . Загадочное качество, делающее человека «старшим», это престиж: «Вожак, обладающий достаточным престижем, имеет почти абсолютную власть» [360] . Определяемому таким образом вожаку необходимо, кроме того, «в особенности понимать чарующее влияние слов, формул и образов» [361] . Именно с их помощью он становится «поставщиком» иллюзий, без которых толпы не могут обойтись. Вот почему искусство вести толпы (манипулировать ими) означает прежде всего умение эффективно отвечать на их потребность в иллюзиях: