Читать «Убийства в «Маленькой Японии»» онлайн - страница 15
Барри Лансет
Ренна привычно играл желваками.
– Но ведь на самом деле ты действительно напал на след чего-то вполне реального. И если наш иероглиф окажется идентичным, уж мы-то непременно им займемся.
– Он просто не может быть другим.
– Хорошо. Знаешь таверну «Эм энд Эм» на Пятой улице?
– Конечно.
– Тогда как насчет позднего обеда там около четырех часов? Я принесу кандзи после того, как с ним закончат работать в лаборатории.
– Меня это вполне устроит.
– Думаешь, им удастся очистить листок?
Я кивнул.
– Если использовались стандартные чернила для каллиграфии, иероглиф уже ничто не сможет повредить. Как только такие чернила высыхают, их почти никакая жидкость не берет. Вот почему так много старинных японских рисунков сохранилось до наших дней.
Глаза Ренны впервые за эту ночь слегка ожили.
– Это хорошо, – сказал он, восприняв мои слова как первую за долгое время добрую весть.
– Вот уж не знаю, хорошо или плохо. Если иероглифы совпадут, то возникнет множество проблем.
Он снова помрачнел.
– Ясно, ведь в обоих случаях мы имеем дело с несколькими жертвами, так?
– Вот именно.
– Сложное дело, понимаю, но все же готов пойти в расследовании до конца. Тот твой старик не намекал, кто мог пойти на такие кровавые преступления?
– Нет. Но догадкой поделился.
– И кого же он подозревал?
– Крайне методичного серийного убийцу.
Глава шестая
Когда раздался стук, я готовил яичницу и тост под звуки «Дзен-II», раннего альбома Кацуя Йокоямы – одного из истинных виртуозов игры на японской бамбуковой флейте. Сейчас звучала музыка, исполненная плавности и осознанного духовного спокойствия, но он умел извлекать из инструмента и ноты, подобные хриплому завыванию горного ветра, заставлял свою сякухати петь или траурно плакать, а его тремоло в конце многих музыкальных фраз будоражили и взывали к осознанию какой-то жестокой истины, ко всему трагическому, что ты когда-либо успел в этой жизни познать.
Я открыл дверь и увидел на пороге Дженнифер Юмико Броуди – свою шестилетнюю дочь, которая со словами «Доброе утро, папа» выжидающе тянула ко мне ручонки. Она вернулась домой, оставшись накануне ночевать у Лайзы Майерс – одноклассницы, семья которой жила этажом выше.
Я сгреб дочь в охапку, крепко обнял, а потом вернулся в кухню, где продолжал держать ее на одной руке, а свободной помешивал в сковородке яичницу. Дженни чмокнула меня в щеку. Ее длинные волосы, уложенные в «конские хвостики», упали при этом на лицо, а она широко зевнула и одарила меня заспанной улыбкой. Я в очередной раз заметил, что два верхних передних зуба никак не хотели вырастать и заполнять пробел, хотя при этом мной владело странное желание, чтобы она навсегда осталась шестилетней. Если не для своего блага, то хотя бы для моего.
– Чем это так странно пахнет? – спросила Дженни, наморщив нос.
– Лаком, которым я покрыл старинную чайную чашу.
