Читать «Мария Башкирцева» онлайн - страница 58

Писатель просит прощения: на самом деле он не так груб, не так скептичен, не так непристоен, каким предстал перед нею. Ему пришлось надеть маску, ибо он сам имел дело с замаскированным человеком. На войне это допускается. Зато благодаря этой хитрости ему раскрылся один из уголков ее души.

Мопассан объясняет, что на балах в Опере, когда тебя интригуют под маской, есть очень хороший способ определить светскую женщину – маску надо пощекотать. Проститутки привыкли к этому и устало отмахиваются, женщины светские сердятся. «Вы рассердились», – констатирует он.

Он еще раз просит прощения, но добавляет, что письма вернет только в собственные ее руки. Значит, свидание неизбежно. И что ради этого он готов вернуться в Париж.

«Розали принесла мне с почты письмо от Ги де Мопассана: пятое и самое лучшее письмо. Итак, мы опять в мире. И затем в «Голуа» напечатана его великолепная статья. Я чувствую, что смягчилась. Удивительно! Человек, с которым я незнакома, занимает все мои мысли. Думает ли он обо мне? Почему пишет мне?»

Писатель просит встречи. В письмах он нежен, доверчив, чуток. Что с ним теперь делать? Неужели встретиться?

Мопассан утверждает: «Все в мире – скука, шутовство и ничтожество». Прочитав его письмо, Мария под его впечатлением запишет в дневник: «Я тоже печальна, и мне кажется, что, несмотря на мою живопись, мою скульптуру, мою музыку, мою литературу, я скучаю».

Но переписку Башкирцева все же прервала. В последнем письме она написала: «Думаю, что Вы обманываетесь. И я настолько добра, что говорю Вам об этом, хотя после этого вовсе перестану быть для Вас интересной, если и была когда-либо таковой. Я ставлю себя на Ваше место. На горизонте возникает незнакомка. Если приключение удастся, она мне быстро опротивеет, а если нет, какой смысл тратить на нее время. Занять третье положение, к несчастью, мне не удалось, в чем я признаюсь Вам со всей искренностью, поскольку мы заключили мир. Самое забавное, что я Вам говорю только правду, а Вы воображаете, что я мистифицирую Вас. Я не бываю в кругах республиканцев, хотя я сама – красная республиканка.

Нет, я не хочу Вас видеть.

А Вы, неужели Вы не хотите позволить себе хоть немного фантазии вместо своих парижских гнусностей? Немного ненавязчивой дружбы? Я не отказываюсь видеть Вас и устрою это, не уведомляя Вас о встрече. Если Вы будете знать, что Вас намеренно разглядывают, у Вас будет глупый вид. Нужно избежать этого.

Ваша земная оболочка мне безразлична, а моя для Вас? Допустим, у Вас плохой вкус, и я не покажусь Вам обворожительной. Неужели Вы полагаете, что я останусь этим довольна, как бы ни были чисты мои намерения?

В один прекрасный день, не знаю в какой, я даже надеюсь удивить Вас. В ожидании этого дня, если наша переписка утомляет Вас, давайте прекратим ее. Однако я оставляю за собой право написать Вам, если мне в голову придут какие-нибудь сумасбродные мысли».