Читать «КРУГИ МАГИСТРА.» онлайн - страница 15

— Значит, все-таки баррикада,— Тимка сам поразился твердости своего голоса, потому что, если честно, слезы уже крепко подмочили глаза и повисли на ресницах.

Гранька не удивился, спросил только:

— Когда собираемся?

— В двенадцать, там, где будет башня.

Где-то под аркой взревел мотоцикл, пронесся по двору, принимая облачные блики на серебристый обтекатель. Тимка вздрогнул.

— Опять охламон Васька на драндулете прикатил! У людей горе, а он!..— вновь пронзительно заорала тетя Валя. Кажется, у нее выходило громче мотоцикла.

— А вот такие и убить могут, да... Носятся, носятся, шею все никак свернуть не могут...— пошли поддакивать пенсионерки. Они и сейчас были непробиваемо уверены в своей правоте. Милиционер грустно присел на скамеечку, на него изредка просительно поглядывали. Бабушкам тоже было страшно, поэтому вопили старательно и громко.

«Охламон», поставив машину, топтался со шлемом в руках, соображая. Потом со стуком надел шлем на руль мотоцикла.

— Да тебе, теть Валь, разреши, ты бы всех мальчишек во дворе перестреляла! — сказал он негромко, но четко.

Крик сломался. Во дворе стало пусто и жутко. Милиционер поднялся и пошел прочь.

— Тима! — позвала мама, высунувшись из окна, там горел свет, кажется, работал телевизор. Как всегда. Мирно, привычно. Издалека плыли над двором печальные тихие переливы, похожие на плач и на колыбельную, а еще — как будто прощаешься с другом навсегда, и он, не оглядываясь, уходит к прозрачному горизонту. Мелодия оживила серые драные дома, отдала им свою грусть...

— Тим, ты как хочешь, конечно. Тут дядя Женя пришел, вы с ним давно не виделись.

Музыка отзвучала, ушла в холодеющее небо. Двор сжался и потемнел под надвигающимися сумерками.

— Иди,— дотронулся Гранька до локтя.— А то весь уже пупырышками покрылся.

— Давай к нам, переночуешь, поешь, а завтра вместе в школу?

— Не, я завтра в школу вообще не пойду: отпрашиваться — только ругаться, а мне еще надо место одно проверить.— Гранька задумался.— Ты с Женей договорись: бревна, доски теперь нужны, и эта еще... путается, Марьниколавна. И наших всех предупредить надо.

— Ага... Только... ты не уходи, пожалуйста, насовсем... Вадик ушел, Аль...

— Ну что ты,— сказал Гранька как-то растерянно. Тимка поднимался тихо, чуть не на цыпочках, со ступеньки на ступеньку по облупленной лестнице, а надписи со стен как всегда сообщали, что «Спартак» — чемпион, что Васька — дурак и что тетя Валя — старая стерва.

И никому в этом пустом, холодном, подлом мире не было дела до маленького мальчишки, убитого сегодня на развалинах его сказки. И до самой сказки тоже... Никому? А как же все рыцари, оруженосцы, мастера? А ты сам? Или ушел Вадик, погиб Алешка, и все? Баррикада... вспомнил он, последняя линия обороны. Последняя...

Тимка вдруг сообразил, что уже с минуту стоит перед дверью в собственную квартиру. Он приподнялся на цыпочки, надавил звонок, его поставил повыше отец. «Чтоб меньше хулиганы жали»,— объяснил он. Перед «глазком» мелькнул кто-то, заслонив свет.