Читать «Военнопленные (Записки капитана)» онлайн - страница 117
Владимир Иосифович Бондарец
Ганс кивнул, поправил на плечах подтяжки, приблизился ко мне, на ходу подсучивая рукава тонкой белой рубашки.
Следователь уселся поудобней, закурил сигару.
— Альзо! Лучше говори!
— Я ничего не…
Голова, казалось, разлетелась от страшного удара сверху. Стальная лапа подняла меня с пола за горло, и от следующего удара под ребра я полетел в противоположный угол, головой задев по пути какую-то металлическую штангу.
Дальше все пошло как в бреду. Ударов и боли я уже не слышал, будто зашитый в толстый матрац. Меня поднимали, били, бросали, снова били и в такт ударам в мозгу вспыхивали красные огни. Потом пропали и они.
Сознание вернулось от ледяной воды, стекавшей по голове за воротник. Резкий запах нашатыря рванул легкие. Приступ кашля вызвал рвоту. Мои палачи разошлись по углам и брезгливо отвернулись.
— Лучше сказать правду, — следователь издали участливо улыбнулся. — Зачем лишние муки? Назови членов комитета, и тебя больше никто не тронет.
В голове стоял красный туман. Жирная морда следователя двоилась, как в сбитом с фокуса фотоаппарате. Сквозь разбитые губы с трудом выдавил:
— Я… ничего… не знаю…
Все началось сначала. Время остановилось, превратясь в узел тупой боли. В минутные паузы просветленного сознания видел все ту же жирную морду.
— Говори! — рычал он, ворочая глазами.
— Не знаю! — отвечал я, и все продолжалось, как кошмарный бесконечный сон.
Наконец меня перестали мучить и через некоторое время выволокли из кабинета под злобное напутствие:
— Упрямый осел! Я из тебя вытяну…
Обратный путь до блока и остаток дня — сплошная цепь мучительных болезненных ощущений, прерываемых тягостными провалами воспаленного сознания, словно я уходил с головой в затхлую жижу и, задыхаясь, тонул.
Потом вдруг меня выталкивало на поверхность, мрак расступался, в зеленоватом свете проступали призраки людей. Боясь задохнуться, я безголосо кричал и в широко открытый рот врывалось холодное, скользкое… Надо мной склонялось участливое лицо Калитенко. Растянутые в грустной улыбке губы шевелились, голова вяло покачивалась, потом увеличивалась, распухала: это уже Никитин. Нет не Никитин. Это злая бульдожья маска следователя. Она почему-то вращалась все быстрее, и уже не маска, а что-то непонятное, огромное и страшное неслось мне навстречу.
«Трра-ах!..» — и снова аспидная темень.
К вечеру сознание вернулось окончательно.
Через день вызов — в гестапо повторился. На этот раз меня уже не держали в коридоре, а втолкнули сразу в кабинет.
— Здравствуйте! — приветливо кивнул следователь. — Как себя чувствуете? — В вопросе слышна явная издевка. — Не нужна ли помощь?..
Страха не было. Только под ложечкой щемило, как перед прыжком с большой высоты. Вопросы следователя мгновенно подняли злобу, она захлестнула; почувствовал, как кровь прилила к щекам и разом отхлынула.
— Нет, благодарю вас.
— Ну вот что: не будь мальчиком. Твой героизм никому не нужен, никто о нем не узнает, а если и узнает, то тебе уже будет совершенно безразлично, кто ты — герой или… В общем незачем тебе терпеть напрасные муки. Понял?