Читать «В Афганистане, в «Черном тюльпане»» онлайн - страница 65

— Тьфу-у, — плюнул Богунов, — лижутся как…

И всем ужасно захотелось испытать, как лижутся благодарные ишаки, и полетели под самые ноздри сухая солома, тонкие пучки сохранившейся травы из-под тающего снега, колючки на веточках.

— Жри-ите, жри-ите, поросята ушастые…

— Набивайте матрасы лохматые…

— Мы вас прокормим…

И опять почесал голову старшина и махнул рукой.

— Ну, если без пищевого довольствия и обмундирования не надо никакого, то пожалуйста… Я в таком случае не против. Жаль только, они в ногу ходить не умеют…

— Научим, — заголосили вокруг старшины.

— Ив ногу ходить, и песни петь…

— И панаму носить…

А довольные ишаки лизали подставленные ладони и терлись ноздрями о грязные бронежилеты.

28

Первое время ишаков придерживали с двух сторон. И даже сзади находилось кому подтолкнуть. И хотя мотало зверей из стороны в сторону, коленки ишачьи часто подгибались, и головы порой склонялись до самой тропы, но только верное плечо русского солдата не давало упасть. И животные поняли, что их больше не бросят, не оставят подыхать на снегу, не придавят вонючим от ружейной смазки железом, и к вечеру вислоухие совсем воспряли силами. Они уже семенили коротеньким шажком все бодрей и бодрей, оживленно стригли ушами, частенько вздергивали худенькими шеями и радостно вскрикивали «иа-а-а…».

Так что от этих криков поднималось эхо по всему ущелью и следом за ишачьим воплем раздавалось солдатское ржанье:

— Иа-а-а, — вторил Матиевский с надрывом, — иа-а-а… Почему я не осел?.. Почему не умею жрать солому? Очень кушать хочется.

Действительно, от выданного в полку сухого пайка остались крохи. Новые запасы продовольствия должны были сбросить на вертолетах, но постоянный контакт с «духами» мешал приблизиться серебристым «стрекозам», избегающим губительного огня ревущего среди скал оружия.

Еще раньше кончился паек у афганских «сорбоз». Рота Орлова разделила свой сухпай и честно отдала половину афганцам. Тыловая служба, которой было поручено обеспечение продовольствием всех рот, передала трехдневный паек для Орлова соседней роте, вышедшей на безопасную вертолетную площадку. Но эта соседняя рота шла теперь по другим хребтам. Они были разделены горами, километрами гор, душманскими заслонами и стеной кровопролитного огня. Им суждено было встретится только на шестой день операции, когда от сухпая орловской роты остались в чужих вещмешках только бесполезные подмоченные пакетики чая.

И зубы орловских ребят, молодые крепкие зубы, перекусывавшие медную проволоку, к этому времени у многих висели на ниточках. И когда солдаты хрипло кричали что-нибудь друг другу, эти желтые источенные лопаточки пошатывались в разные стороны.

— Ну, как они эту солому жрут? Скажите, на милость? — терзался Матиевский. — Как это им удается? Это же колючая смерть!

Он выплюнул кусок изжеванной соломы.

— Нет! Не хочу быть ишаком. Не хочу жрать солому. Хочу маленький шашлык из баранины. Во-от такой маленький…