Читать «Колокола» онлайн - страница 20
Ричард Харвелл
— Это неважно, — сказал Ремус. — Он, скорее всего, соврет нам. Смотри за своим кошельком.
— Ремус!
— Ты должен оставить его здесь. — Ремус указал рукой на поросший травой берег реки.
— Здесь? Голого, в траве? Как ты можешь говорить такое? А что, если бы те монахи, что нашли меня на ступенях у входа, прошли мимо? Где бы ты сам был сейчас?
— У себя в келье, читал бы себе спокойно.
— Именно так. А вместо этого ты видишь мир.
— Я не хочу видеть мир. Я уже говорил тебе об этом. Я хочу домой. Мы уже на два месяца опоздали.
— Еще один день ничего не изменит.
— Отпусти его.
Николай повернулся к Ремусу спиной. Держа меня на руках, он сделал несколько шагов по берегу реки. Я открыл глаза и взглянул ему в лицо. Он смотрел на меня самым дружественным взглядом, какой мне только доводилось видеть. Его дыхание было подобно теплому порыву ветра над утесом.
— Ремус прав, — прошептал он мне. — Он всегда прав, и поэтому его никто не любит. Но я не оставлю тебя здесь. Ты просто покажи, в какой стороне твой дом, и я помогу найти твоего отца.
Я вздрогнул так сильно, что Николай чуть не выронил меня. Я огляделся в ужасе, обеспокоенный тем, что могу увидеть где-то Карла Виктора, притаившегося в траве.
— О, боже мой, — сказал Николай. — Вот оно что! Разве не так? Это был твой отец? Ремус! — закричал Николай, бросившись к хмурому низенькому монаху. — Это отец бросил его туда!
— Ты не можешь этого знать.
— Он пытался убить своего собственного сына. Это значит, что этот ребенок — сирота. Как и я.
Ремус закрыл лицо руками:
— Николай, ты ведь больше не сирота, уже лет сорок как. Ты — монах. А монахи не могут заводить детей.
Николай обдумал это. Потом его борода ощетинилась, и он улыбнулся:
— Он может стать послушником.
— Штаудах его не примет.
— Я с ним поговорю. — Николай утвердительно кивнул. — Заставлю его понять, что поставлено на карту. Родной отец пытался его убить.
— Николай, — сказал Ремус спокойно, как будто объясняя простой догмат, — ты не можешь взять этого ребенка.
— Ремус, он плыл по реке, тонул. Он мог бы действительно утонуть.
— И ты его спас. Но взять его с собой — это бремя, которое ты не можешь нести.
Николай переложил меня так, что я улегся у него на руках, прижавшись к его груди. Я лежал и смотрел на венчик кудрявых волос вокруг его головы и на далекое небо. Толстым, как колокольная веревка, пальцем он погладил меня по щеке.
— Хочешь пойти с нами? — спросил он.
Откуда мне было знать, что он предлагает? Мне было известно, что мир кончается за теми далекими горными вершинами и что в каждой деревне есть свой Карл Виктор. И если бы кто-нибудь сказал мне, что на всем белом свете нет никого, кроме тысячи человек, я бы подумал: О
Мне хотелось домой, к матери.
— Николай, послушай меня, ты дал обет…
— Я могу дать еще один.
— Так не бывает. Такие клятвы вечны…
— Я клянусь…
— Николай, нет. Ты можешь взять его только до тех пор, пока мы не найдем безопасное место, где сможем его оставить, но только не…
