Читать «Введение в лингвофольклористику: учебное пособие» онлайн - страница 55

Итак, язык фольклора понимается как «литературная форма диалекта» (А.П. Евгеньевна), как «одна из функционально-стилевых разновидностей диалектной речи» (Л.И. Баранникова), как «эмоционально-экспрессивная форма диалекта», «диалект в его образно-эстетической функции», «художественный тип диалектного языка» (В.И. Собинникова).

Мнение о том, что язык фольклора – разновидность диалектной речи, подтверждается не только русистами, но и исследователями языка и фольклора других народов. Специалист по адыгскому фольклору А.М. Гутов тоже считает диалектную речь естественной формой жизни фольклорного произведения. «Как и следовало ожидать, – пишет А.М. Гутов, – интонационные и фонетические особенности каждого информатора в определённой степени отличны от установленных норм живого языка… Отклонения могут быть нескольких типов – диалектного, общеязыкового, разговорного или индивидуального характера. <…> Ряд особенностей вызван именно эстетической функцией текста. К сожалению, именно такие случаи труднее всего зафиксировать, поскольку эмоциональное состояние зачастую выражается интонацией, жестами и мимикой» [Гутов 1981: 133].

Специфика фольклорной речи

В то же время самый стойкий приверженец идеи диалектного статуса языка фольклора не отрицает факта отличия фольклорной речи от бытовой речи носителей данного фольклора.

Все без исключения исследователи признают, что язык устно-поэтических произведений шире бытовой речи носителей данного фольклора. Диалектолог М.Е. Соколов, записавший в 1908 г. сказку об Илье Муромце, сравнив её с языком песен и с разговорной речью населения, обратил внимание на то, что «одни и те же слова в сказках, песнях и разговорной речи произносятся неодинаково. В сказках употреблены полные, растянутые формы <… > В песнях встречаются и полные и краткие формы, согласно требованию рифмы». Вывод: «…речь сказочников, сказочниц, певцов, певиц и областной говор – не одно и то же» [Соколов 1908: 128–129].

М. Сперанский в работе «Русская устная словесность» пишет, что язык устной поэзии в общем отличается от языка обыденной речи. В нём много диалектных черт, но есть и особенности: архаизмы, а также изменения, обусловленные потребностью формы произведения. «Область диалектологии при этом, разумеется, – резюмирует автор, – должна быть оставлена в стороне: она характеризовать будет данную запись, а не произведение» [Сперанский 1917: 150]. Обратим внимание: запись (= текст) из области диалектологии им не исключается, за пределами диалектного лежит сам феномен художественного произведения. Ещё один образчик широкого понимания термина язык фольклора.

Вот мнение выдающегося слависта П.Г. Богатырёва, сложившееся в ходе исследования западнославянского фольклора: «…Язык песни нельзя отождествлять с языком разговорной речи». Он ссылается на Яна Оравца, который считал, что языком песни может стать литературный язык или диалект, считающийся «красивым» (см.: [Богатырёв 1963: 264]). Польский исследователь Е. Бартминский сравнил фольклор Люблинского воеводства и говоры этой местности и обнаружил своеобразные качественные и количественные черты: специфические словообразовательные формы, лексические и семантические различия [Bartminski 1973: 38].