Читать «Двойной кошмар» онлайн - страница 57

— Муза, скажи нам о том многоопытном муже, который,

Странствуя долго со дня, как святой Илион им разрушен,

Многих людей города посетил и обычаи видел…

Он видел, что зрители затихли на своих местах, слушая слова старика Гомера. Газелий и толстяк Громкоголос тихо шептались, не глядя на «сцену». Подслеповатый старичок-судья выпрямился и вытянул шею, вслушиваясь в Ромкину речь.

Тихо было на площади, когда Роман закончил первую «песню» о хитроумном Одиссее. Потом старый судья поднялся со скамьи и поднял сухую, бледную ладонь:

— Скажи, юноша, где ты мог слышать эти слова? Откуда ты взял свою поэму?

Ромка замялся. Он был уверен, что никто здесь не может знать этих стихов.

— Мне кажется, я знал их всю жизнь. Сейчас он вдруг возникли в моём сердце и попросились на свет.

Обмануть, ни разу не солгав. Сказать правду и не сказать ничего. Ему нужно спасти Рэма.

Старик-судья выбрался из-за скамьи и подошёл к камню, на котором застыл растерявшийся Ромка.

- Воистину это чудо, юноша. Я написал эти стихи и спрятал, желая похоронить их вместе со своим старым, бренным телом, когда придёт мой час. Не хотел отдавать их своему сыну, чтобы тот зарабатывал моим трудом, потешая публику на базарной площади, за кусок мяса и медную монету. Теперь я вижу, что рассердил богов. Они хотят, чтобы поэму услышали все. И люди её услышали. Должно быть, богиня вложила эти строки в твои уста, юный поэт Ром.

Ромка покраснел до ушей, а старик взобрался на камень, снял с себя венок из засохших листьев лавра и водрузил парню на голову.

— Вот победитель состязания поэтов! – провозгласил судья, и зрители радостно завопили.

Глава 22

— Неправильно! – крикнул Громкоголос. – Он читал чужие стихи! Это запрещено!

— Действительно… - пробормотал Газелий. – Это не по правилам.

Зрители засвистели, затопали ногами. Один из стоявших с края площади парней крикнул:

— А ты чьи стихи читаешь, толстяк? Неужто сам сочинял?

— Ага, сам! – крикнули с другого конца площади. – Ночами не спал, старался!

— Аж упрел весь!

— Молчать! – налившись кровью, крикнул Громкоголос. – Свои стихи я пишу сам!

— Ну да, по ночам, - насмешливо выкрикнула какая-то женщина. – С Газелием на пару!

Глаза толстяка выкатились, казалось, ещё немного, и он лопнет от ярости.

— Докажите, что я лгу! – зарычал он. – Овцекрады! Думаете, я не знаю, что вы увели стадо моего господина в прошлое новолуние!

— Вор у вора украл! – выкрикнули с площади. – Твой хозяин отнял трон у своего брата! Дочку его в темнице заморил!

— Не вам судить, грязные козопасы! – крикнул Громкоголос. – Мой господин законно занял трон!

Не обращая внимания на поднявшийся на площади крик, толстяк взобрался на камень, на котором застыл растерянный Ромка, и протянул руку к лавровому венку.

— Снимай его, мальчишка!

— Опомнитесь, люди, не гневите богиню! – надрывался старик-распорядитель, стуча посохом. – Уймись, Громкоголос. Венок вручен победителю состязания в честь богини, ты не смеешь его снимать.