Читать «Двойной кошмар» онлайн - страница 15

Ромка поднялся на колени и стразу уткнулся макушкой во что-то твёрдое, шуршащее. Ветки. Ветки шалаша, куда его отнесли, когда он свалился в обморок. Он тогда спросил дядьку со смешным именем Толстопуп о телефоне, а земля почему-то вдруг завертелась, стала дыбом, и опрокинула Ромку навзничь. Очнулся он на вонючей, лохматой шкуре, чьи-то руки придерживали ему голову, а в рот лилась вода. Он проглотил немного, его оставили в покое, и он уснул.

Ромка на четвереньках выполз из душного шалаша на свет. Его пошатывало, и он едва не свалил сложенную из веток конструкцию. Свежий, густой воздух леса сиропом потёк в горло, расправил лёгкие, и Ромка сел на землю у входа, вдыхая эту божественную амброзию.

Было раннее утро. Небо, нежно-голубое, ещё не выцветшее от ослепительной жары полдня, пересекали тонкие струйки облачков. Их волокнистые бока розовели от невидимого отсюда, из глубины леса, солнца. Тишина, особая тишина места, где даже нет телефонов, казалась осязаемой.

Потом он различил звуки. В кустах насвистывали мелкие пташки, тонкие ветки и густые листья от их суетливой возни качались и шуршали. А возле костра, где трепетал полупрозрачный в утреннем свете огонёк костра, сидел Ромкин двойник и тискал женщину дядьки Толстопупа.

Ромку они не заметили, и он минуту просто сидел и таращился на то, как его копия, до боли знакомая даже со спины, мнёт роскошную грудь сидящей на козьей шкуре женщины. Двойник тихонько мурлыкал, зарывшись лицом в глубины пышного, покрытого лёгким загаром бюста.

Ромка даже узнал слова старинной песенки, которую, бывало, напевал его дед, собираясь на рыбалку, когда раскладывал на специальной тряпочке крючки и блесну. «Я назову тебя зоренькой, только ты раньше вставай…» - вытягивал глюк, утонув меж двух атласных округлостей, - «я назову тебя солнышком, только везде успевай…»

Пальцы его мяли упругую грудь, то скользя по гладкой коже, то жадно сжимаясь. Женщина сидела посреди брошенной прямо на землю шкуры, её лицо с полузакрытыми глазами было сонным и невыразительным. Пальцы правой руки тихонько перебирали волосы на голове Ромкиного двойника.

Почему-то это больше всего взбесило Романа. Это его голова! И, если на то пошло, это его волосы! Он вскочил на ноги. Голова пошла кругом. Он покачнулся, но устоял. В глазах прояснилось, и он шагнул к костру. Его по-прежнему не замечали. Тёмная, душная злость поднялась откуда-то из неведомых глубин, о которых он не подозревал до того момента, когда увидел Ангелину с тем пожилым мужиком. Сейчас это чувство снова поднялось, как муть со дна, и затуманило Ромке глаза.

— А ну, отлезь от неё, гад! – крикнул он.

Голос со сна сорвался, и Ромка только глухо каркнул. Женщина подняла на него сонные глаза. Рука её соскользнула с головы мурлычущего глюка. Двойник обернулся и выпучил глаза. Торопливо убрал руки с женских прелестей и отодвинулся в сторону. «Испугался!» - злорадно подумал Роман.